Фильтр
Все темы

КАК ЧУЖИЕ...

- Нашел кого замуж брать! - возмущалась Нина. - Что, нормальных девушек не нашлось? - Не смей так о ней говорить, мама! - возмутился Никита. - Уважай мой выбор. - И на что жить будете? На пенсию ее родителей? Красота эта, на шее отца и матери сидит. Не работает! Никита посмотрел на мать с возмущением. Нине не понравился его взгляд и она открыв рот, зашипела словно кошка: - Ш-ш-ш!! - и потрясла кулаком. - Вот так я ее встречу, пусть только попробует прийти в мой дом! Она уже и не знала, что предпринять, лишь бы не отдавать единственного сына ей, треклятой Римме Зинкиной. *** ...Зинкиных в деревне "Ключики" все знали. Это же глухонемая пара, Акрам Зинкин - с рождения глух

СЕМЬ РАЗ ЗАМУЖЕМ

Просыпаюсь от пробравшегося сквозь приоткрытую ставню солнечного лучика. Еще нет восьми часов, я нежусь в постели, слышу, как стукнула калитка - кто-то пришел. Я у бабушки в деревне. Выхожу в сени и вижу на столе крынку молока, аккуратно прикрытую марлечкой - значит была тетя Маша.

ДВЕ МАТЕРИ У ОДНОГО СЫНА..

Рассказ основан на реальных событиях.
Дед Лукьян жил обособленно и растил двух своих внучек - Аграфену и Матрену. Никто не знал, где были их родители и Лукьян никому о них не говорил. Люди разное поговаривали - и считали их "сидельцами", и кто-то сделал выводы, что они померли от голода в трудные 1921-23 годы, а кто-то и вовсе шептался, что дед сироток пригрел и теперь кличет их двоюродными сестрами. Молчаливым он был, "бирюком" все его кликали - в колхоз не вступал, с людьми неохотно общался. Когда он появился будто из ниоткуда в деревеньке в Ярославской области, построил себе две хибарки в лесу, разводил пчел, промышлял рыбалкой, да на зайцев силки ставил. Тем

МАМА, ВЫБИРАЙ...

«Лишь бы мать не услышала», - подумал Юрка, перемахнув через забор. Можно через калитку пройти, но тут короче – вот оно и крыльцо. Юрка посмотрел в темноту и наткнулся взглядом на силуэт матери. В накинутом на плечи платке она стояла на крыльце, не шелохнувшись. Как монумент стояла… хоть цветы клади. Юрка разочарованно вздохнул. - Время сколь? – спросила мать. - Ну, чего я, маленький что ли… - То-то и оно, что двадцать два, а голова без ума… долго ты еще будешь по девкам бегать, позорить нас с отцом? Юрка надеялся в эту августовскую ночь прошмыгнуть тихо, как будто еще с вечера пришел. Но мать, как сторожевой, подкараулила его на самом крылечке. - Вообще не бегаю. Ну,

ЗАХОДИ, ЗЯТЕМ БУДЕШЬ..

- Ну, что, Михеич, снова девка? И как это у тебя получается… пятую дочку родили… или ты специально…
- Ага, прям мечтал, - буркнул Михеич с недовольным видом.
- Да погоди, Гриша, дай хоть поздравлю, - сосед Николай торопливо подошел к Григорию Белобородову, сорокалетнему отцу пятерых дочерей.
- С чем поздравлять? – отмахнулся сосед. – Ну, девка снова… и что? Грамоту что ли дали?
- Грамоту, может, и не дадут, а вот медаль твоей Валентине положена.
- Это за что?
- За пятерых. Будет мать-героиня.
- Ага, будет, значит мать… всех пятерых…
- Ну, хоть что-то. – Успокоил сосед. – Понимаю тебя, сына ждали, а тут снова девка… вот и выдай их потом замуж. – Сосед кашлянул,

ХЛЕБУШЕК

На перегоне между полустанками Байроновка и Разгон почти в пяти тысячах километров от Москвы работали прикомандированные к путейцам рабочие из механических мастерских. Среди взрослых было 14 подростков, слесарей-прорубщиков, только что сдавших экзамены на третий разряд и гордо именовавших себя «рабочим классом». Каждому из мальчишек было около 16, и они, как весь рабочий люд, заслуженно получали рабочие продуктовые карточки. Среди талончиков на крупу, жиры, мясо, рыбу, сахар был самым дорогим, можно сказать бесценным, особый талончик размером чуть больше квадратного сантиметра. На него выдавали 800 (целых 800!) граммов хлеба. Иждивенцам и служащим выдавали всего 400 граммов хлеба. Е

ПОДАРОК ДЛЯ КОРОЛЕВЫ

- Для кого подарок? Тоже для дочери? - Нет, для жены. День рождения у нее в субботу. – Виктор был смущен не только вопросом, но и собственным присутствием в ювелирном магазине. Впервые в жизни он стоял в очереди за сережками. На днях старшая дочка озадачилась подарком для мамы, Виктор Букреев посчитал свою заначку… хотя, как сказать, трудно назвать заначкой… скорей всего отложенные за несколько месяцев деньги на разные хозяйственные нужды, чаще на ремонт подержанных Жигулей. Жена знала, но не вмешивалась в этот «мужской» кошелек.

Василёк

«Василёк», - окрестила мать своего первенца, как только чуть оправилась после тяжёлых родов.
«Такого богатыря родила. Немудрено, что мучилась долго, болезная», - приговаривала повитуха, обихаживая младенца.
Взвесить его, конечно, было негде, но опытная бабка, принявшая ни одного ребятёнка, говорила, что новорожденный на двухмесячного тянет.
- Иде, ты его ты так раскормила за девять месяцов-то. Жрать в деревне неча, а он у тебя какой откормленный, - пеняла ей и свекровь, а сама с гордостью и любовью посматривала на новорождённого внука.
Невестка её, Настёна, улыбаясь, тихо шептала:
- Зато меня вона ветром качаеть. Все соки с меня вытянул ваш внучок. Что надобно забрал и надрывает

ТРАВНИЦА

Рассказ основан на реальных событиях.
*
Северная Македония 2009 г
Лиля с мужем прогуливались по местному рынку. Она была под впечатлением от поездки, ей все здесь нравилось - озеро, горы, серпантин, люди душевные. Не отдых, а просто сказка! Муж, который очень любил всякие травяные сборы, потянул ее к чайной лавке.
- Смотри, какое большое разнообразие! - он с восторгом разглядывал пакетики со сборами. Тут и для иммунитета, и для бани, и остальные различные сборы!
- Деточки, так вы из России? - продавщица, пожилая женщина радостно им улыбнулась.
"Деточки", которым уже шел пятый десяток, переглянулись меж собой и рассмеялись.
- Да, из России.
- Ах ты, Господи, в кои-то веки с зе

ПУТЁВКА

Солнце заливало кухню своими теплыми, охристо-желтыми лучами. Солнечные зайчики скользили по стенам, заглядывали в шкафчики, пока хозяйка вынимала оттуда посуду, а потом, словно боясь так и остаться на полках за стеклянной дверцей, стремительно выбегали, поджав ушки-лучики. Они смело ныряли в чашки и бултыхались там, рассыпаясь по стенам радужной пылью. Ирина сняла с плиты турку, аккуратно наклонила ее над фарфоровой чашкой. Напиток полился густой, ароматной струей, прогнав последний лучик, запоздало карабкающийся по стенке тонкого костяного фарфора. – Оля! Иди завтракать! – женщина высунулась в коридор. – Иди, все остынет же! – Да иду! - заспанная, взлохмаченная Оля, какая-то вс

ЛИСИЙ ХОЛМ

-Надень панамку! – кричала с порога бабушка, отпуская внука побегать с детворой, пока она варит суп. – Сандалии застегни, как следует! Ну, Коля! Я же жду, давай быстрее! Надежда протягивала панамку, голубую, с вышитой красной пожарной машинкой спереди. Мальчишка, семилетний Колька, дожевывая на ходу стянутый со стола огурец, пытался попасть в пряжку сандаликов тонким стерженьком, но тот, как будто назло, все уворачивался. - Ба! Не получается! – промямлил Коля, пытаясь одновременно быстро прожевать огурец и внятно говорить с бабой Надей. -Горе мое! Сядь ты на лавку-то! Сам застегивай, не нагнуться мне, спина болит, потом не поднимусь… Надежда потерла поясницу. Та ныла, напоми

ЗЛЫЕ РОДИТЕЛИ

Однажды случилось мне приютить на пару недель молодую мать с младенцем. Ее выставили за порог родные родители. История эта случилась в те далекие времена, когда старшим моим детям было два и три года. Надя позвонила в слезах: – Можно мы с Пашкой поживем у вас недельку? Отец сказал, чтобы ноги моей в доме не было – мы с ним чуть не подрались вчера. Зная, что семья там конфликтная, а папа сильно любит выпить, решила выручить двоюродную сестру: – Ну… недельку-то потерпим. Приезжайте.

ТАМ, ГДЕ НЕТ ИЗМЕН..

Женщина продавала помидоры и огурцы на маленьком рынке. Пожилая женщина – почти все позади. Нет занятия, кроме теплиц и грядок – надо себя занимать. И детям помогать приятно – всегда соленья и варенья есть. А еще у них денег просить не надо. Маленькая пенсия, но участок выручает, за лето подкопить можно – на зиму хватит. Сидит как-то, от солнечных лучей зонтом прикрывается. Вдруг мужчина подошел: - Не узнаешь меня? Оказалось, что бывший муж, от которого первый сын родился. Только случилось так, что увлекся другой –уехал куда-то. Стоять не может – колени трясутся, вот-вот упадет. Жалко стало, поднялась, предложила свой маленький стульчик, даже сесть помогла. Усел

ДОМ, ГДЕ ОСТАНОВИЛОСЬ ВРЕМЯ...

Они уходили в спешке. Не попрощались, проведя рукой по шершавой, теплой, извилистой поверхности стола, не задернули шторы, чтобы защитить стены от солнца, выжигающего белесые, словно седые, пятна на деревянных стенах, не подлатали крышу, позволив дождям и талому, колючему снегу лизать доски чердака, взращивая там всепоглощающую и бесчувственную плесень... На столе так и осталась стоять незажжённая свеча и прислоненное к блюдцу зеркальце. Маша собиралась погадать этим вечером, но жизнь оказалась шустрее, выдернув семью, словно недозревший росток, из плодородной, жирной, богатой земли, и бросив их на пыльную, равнодушную к чужим чувствам дорогу. Три дочери, так

Витающий в облаках

В детстве меня все время тянуло к ребятам со странностями, к мальчишкам с ослепительной фантазией, совершающим такие немыслимые поступки, которые нормальному человеку и в голову не придут. Немногие отваживались дружить с такими, а меня к ним тянуло. Я думаю, не потому, что во мне сидел какой-то чертик, который постоянно подталкивал к разным авантюрам, а скорее потому, что я сам был слишком нормальным, чтобы придумать что-нибудь необыкновенное. В нашем классе было трое учеников со странностями — это по моим наблюдениям; многие считали, что их гораздо больше, а один даже — что все, кроме него. Он-то и являлся самым странным. Его звали Игорь Межуев. Это был долговязый мальч

Мишка косолапый..

Ребятишки сидели на лестничной площадке, играя в морской бой на бумажках. Их было трое: Мишка, Верочка и Наташа. Когда на улице моросил дождик, дети сидели на деревянных ступеньках, болтали и смеялись, играли, иногда читали журналы «Весёлые картинки». Наташка пошла домой, так как мама позвала её ужинать. До ухода девочка успела запихать в Мишкин карман пальто шоколадную конфетку. Она сделала это незаметно, чтобы Вера не заметила, потому что конфета была у неё одна, а угостить она хотела именно Мишку. Нравился ей этот соседский мальчик. Наташа конфеты для него брала без спроса из хрустальной вазочки, стоящей в буфете. Семья Наташи считалась наиболее материально обеспеченно
Показать ещё