Мистические и интересные истории

По закоулкам памяти. ВОЛШЕБНЫЙ АБАЖУР... Удивительная вещь - детская память!.. Порой даже сам не знаешь, откуда всплывают воспоминания... Какие-то эпизоды, разговоры, эмоции от просмотренного фильма или просто какая-нибудь безобидная вещь вдруг вызывают в душе такую горячую бурю чувств и эмоций, что просто диву даёшься!.. ... Середина 60-х... Маленькая комнатушка нашего барака была обставлена мамой таким образом, что казалось: определенная вещь только для этого места и подходит!.. У одной стены располагалась родительская кровать, напротив стоял мой диван, в одном углу "жил" телевизор, в другом "почивала" этажерка с книгами, плюс ещё комод у окна, посредине стоял круглый стол, а вот над ним..

СТРАННОЕ "ЛЕКАРСТВО". Моя мама лет до 30 страдала от жутких головных болей. Это началось еще в подростковом возрасте, и причину не мог определить ни один врач. В остальном мама была на ред кость здоровым ребенком, и ее родители никак не могли привыкнуть к тому, что периодами ей необходимы были покой, наглухо закрытые шторы и постельный режим. Бабушка мне говорила, что за все мамино раннее детство не взяла ни одного больничного, только в переходном возрасте начались эти муки. Дедушка, кстати, даже первое время не верил дочке: мол, все она симулирует! В школу не хочет идти! Ну, Бог ему судья… Хотя, наверное, нет ни одного ребенка, который бы не мечтал пару, а лучше тройку деньков поболеть дома и не ходить в школу. Мама, по ее признанию, в младших классах тоже грешила этим, зато едва ей исполнилось 15, как она очень о своих мечтах пожалела. Уж лучше бы в школу ходить, чем кататься по дивану, воя как раненый зверь. Ее стали преследовать жуткие головные боли, унять которые сначала помогали обычные таблетки вроде спазгана. Впрочем, через несколько лет обычных анальгетиков уже было не достаточно, она перешла на более сильные препараты. Бабуля завела в аптеке дружбу со старухой фармацевтом, чтобы покупать дефицитные импортные лекарства. В итоге дело дошло до того, что никакие таблетки уже не помогали справиться с болью. Врачи ничего определенного не говорили, хотя девушку укладывали пару раз на полное обследование в хорошие клиники. Как правило, все сводилось к рекомендациям больше гулять и принимать витамины. Ну и покой… Мама уже выросла, вышла замуж. О покое ей приходилось только мечтать. Какой уж тут покой, если в доме двое малышей и муж пашет на работе как проклятый! В конце концов ее жуткие мигрени стали регулярным бедствием. Она решила, что нужно просто терпеть. Во время приступов мама лежала пластом на диване и была бледнее наволочки на подушке, а папа гонял нас от нее и шепотом уговаривал не шуметь. Средства от мигрени, кстати, маме тоже не помогали. От них ей становилось только хуже: к жутким головным болям и тошноте прибавлялись боль в груди и общая слабость. Как бы то ни было, мое главное воспоминание из детства — мамино искаженное болью лицо и легкие стоны, которые бедная женщина старалась сдерживать, чтобы не пугать нас, детей. Как-то случилось маме поехать к родне в Самару. Оставив нас, десятилетних, на попечение отца, она, махнув рукой на прощание, уехала в отпуск. Там, в бывшем Куйбышеве, ее ждало к себе на прием очередное медицинское светило. Мамины родственники, узнав о беде, попросили своего приятеля-невролога принять ее вне очереди, так сказать по-свойски. А вообще записываться необходимо было аж за три месяца! Как рассказывала мама, от этой поездки она уже ничего не ждала — отчаялась. Нашла мама в поезде свое купе и, поздоровавшись с сидевшей в уголке старушкой, разместилась на второй нижней полке. Перрон качнулся, колеса заскрежетали, мама с ужасом поняла, что скоро приступ: началась легкая пульсация в голове. Стараясь не выдать своего состояния, мама постелила и легла лицом к стене. Ехать предстояло ночь, боль усиливалась. Мама уже выпила пару таблеток, однако результат, как всегда, нулевой. Сжимая зубы, чтобы не раз будить старушку, мать промучилась до рассвета, а едва взошло солнце, встала, чтобы налить чаю… Вернувшись от проводника, обнаружила, что старушка собралась и выглядывает в окно в ожидании станции. — Вы приехали? Ну, счастливо вам! Уж простите, если спать вам не дала… — И тебе легкой дороги, милая,-ласково проскрипела старушка. — Головой мучаешься, голубушка? — А?.. Да, — только и смогла вы дохнуть из себя мама, схватившись за виски и едва не выронив чашку с чаем. Приступ боли был каким-то особенно сильным. — На-ка вот, возьми! — старушка протягивала маме маленький кулечек. — Я уж заметила, как тебе плохо. Хорошо, что у меня оказалось лекарство… Как Бог меня в бок толкнул. Прямо перед выходом из дома для тебя приготовила. Мама с опаской смотрела на грязноватый сверток. Взять не решалась, но и не хотела обидеть бабку. — Да не боись! — засмеялась бабулька. — Это обычное яйцо в платке! Закопаешь под деревом, едва выйдешь из поезда на своей станции. Да смотри до конца поездки яйцо не разворачивай и держи всегда в руке! Не клади никуда… Счастливо, дочка. И старушка выскользнула из купе, осторожно закрыв за собой дверь. До самой Самары мама крепко держала в руке кулек, отданный ей странной бабушкой. Боль как-то сама собой утихла — примерно через полчаса после бабкиного ухо да. Еще час она напоминала о себе редкими всполохами то в одном, то в другом виске. А на вокзал в Самаре мама шагнула радостная и свободная — от боли.Мама огляделась по сторонам и обнаружила за зданием вокзала небольшой скверик. Несмотря на моросящий дождь, она почти бегом кинулась туда, волоча за собой бешено скачущий по разбитой дороге чемодан на колесиках. Все еще сжимая в руке платок с яйцом, она нашла в сквере небольшую, но толстую ветку и разрыла небольшую ямку. Положив в нее подарок старухи, мама быстро прикопала его землей и даже притоптала сверху ногой,Пока она все это проделывала, боль ушла вовсе и больше не напоминала о себе. А ведь она пролежала в купе почти 10 часов практически без сознания. Медицинское светило, на прием к которому мама приехала, пожало плечами: «Ну, матушка, не знаю! Вы здоровы и совершенно не нуждаетесь в моей помощи. Не отнимайте мое время. Это у вас нервное…» Домой мама ехала будто заново рожденная. Привыкшая за 15 лет жизни к практически постоянной боли, она поверить не могла, что все позади. Боялась порой лишних шумов, движений и чашки чая в неурочный час. Надо было учиться жить заново, дыша полной грудью. С тех пор минуло 12 лет. Я свидетель — никогда больше мама не каталась от боли по дивану. Ну, может, иногда от переменчивой погоды ей и становилось чуть хуже, но это ж с каждым бывает! Мама часто вспоминает при нас ту старушку. И жалеет о том, что не взяла ее адреса — съездить бы надо, поблагодарить! Думаю, правда, такие бабушки и сами знают все чувства, что испытывают к ним случайные знакомые, которым они помогли. (Валентин Н., Владимирская обл)

Веревка Женщина выдавала дочку замуж. Это очень волнующий и трогательный момент для новобрачной, но для матери - очень напряженный. Понимаешь, что дочь выросла, осознаешь, что отдаешь ребенка в чужие руки, но никогда не знаешь, как сложится ее жизнь в замужестве и будет ли она счастлива. Молодые вот-вот должны были подъехать к дому, где уже собралась приличная толпа нарядных гостей. Празднование решили устроить у невесты, в большом частном доме с обширным двором. Последнюю неделю помощники во главе с хозяйкой мыли, скребли, красили, стирали, гладили, а также закупали, жарили, варили, пекли, парили… Все получилось, все удалось, но в этот знаменательный день беспокойная хозяйка продолжала сновать из дома на улицу и обратно, в сотый раз окидывая зорким оком накрахмаленные занавески на окнах, натертую до блеска посуду на столе, веера разноцветных ломтиков закусок и горки ароматных разносолов на тарелках. Она снова выскочила из дома и быстро пошла по дорожке к калитке, пытаясь сквозь возбужденные голоса услышать беспрерывные сигналы свадебного кортежа, возвещающие, что молодые въехали на улицу поселка. Дойдя до калитки, мать грянула под ноги и обнаружила на земле какой-то предмет. Мысли ее были заняты свадьбой и только свадьбой, поэтому женщина наклонилась, подняла вещицу, полная уверенности, что это поясок или часть женского украшения, потерянного кем-то из рассеянных гостей. Каково же было ее удивление, когда она поняла, что «это» напоминало не пояс и не часть бижутерии, а хитросплетение, подобие веревки из прочных конских волос. Мать покрутила ее в руках и машинально отметила, что на заре собственноручно подмела дорожку, не оставив ни соринки, ни пылинки! Женщина, помешанная на идеальном порядке и чистоте, возмущенно отшвырнула веревку в сторону, за забор, и принялась всматриваться в конец улицы, откуда должны были появиться украшенные машины. Дальше было все, как полагается: встреча с хлебом-солью, танцы до упаду, тосты и поздравления. Первый день гулянья плавно перетек во второй день, а за ним пришло время, когда убрали, наконец, праздничные столы, навели чистоту и проветрили комнаты от застольного духа. Мать поняла, что смертельно устала. Бессонные ночи и напряжение последних недель выбили ее из колеи до такой степени, что в ближайший выходной она пластом пролежала в постели, благо, что молодые отправились в законное свадебное путешествие. Минула еще неделя, но усталость не покидала бедную мать. Засовывая термометр под мышку, она в очередной раз не обнаруживала повышенной температуры. Обращаясь на работе в медпункт с просьбой измерить давление, она в очередной раз слышала: давление в норме. Наконец дочь с зятем вернулись и нашли мать не в лучшей форме. Сформулировать свое состояние женщина могла только одной фразой: как выжатый лимон. Со свадьбы прошел месяц или чуть больше. От матери осталась ровно половина. Она не только похудела и побледнела, но просто превратилась в изможденную старуху. Ее самочувствием не на шутку обеспокоились все близкие. Никто не высказывал страшную догадку вслух, но все единогласно решили, что изменить до такой степени состояние женщины могло только одно заболевание - рак. Как ни странно, на вопросы врачей мать отвечала так, как чувствовала: не болит, не колет, не беспокоит. Анализы не показывали ровным счетом никаких глобальных изменений. В одно прекрасное утро отважная дочь, поддерживаемая молодым мужем, влетела вихрем в дом родителей, сгребла мать в охапку, усадила на заднее сиденье такси и увезла в неизвестном направлении. Путь их лежал с глухую деревню, где доживала свой век опытная и мощная по силе воздействия бабка. Об источниках силы старухи я не берусь судить, так как не знаю этих подробностей. Говорили только, что бабка даже не глянула на высохшую женщину, уложенную на продавленный диван. Она долго шептала, лила, жгла и смотрела, потом заскрипела, как несмазанная дверь: «Ты подняла то, что тебе не предназначалось. Ты взяла то, что несло смерть твоей дочери. Зачем руками-то? На нее и наступить достаточно…». Бабка знала и понимала все. А перед глазами матери стояла веревка из конского волоса. Говорили, что возили несчастную женщину не раз и не два. Говорили, что спасти ее удалось. Вот только кому «вернули» эту гадость – не знаю. Свадьба – дело такое. Кому радость и счастья мешок, а для кого – горе горькое. От лютой ненависти к более удачливым соперницам или от зависти к чужому счастью обращаются люди туда, где наводят порчи, отбирая здоровье и саму жизнь, тем самым берут грех на душу, забывая, что даже если дело выгорит и невинного человека колдовские чары сживут со свету, любое зло бумерангом вернется и обрушится на голову злодея-заказчика, настигнет даже через годы.

По закоулкам памяти... А ВАС, ШТИРЛИЦ, Я ПОПРОШУ ОСТАТЬСЯ... 1979 год...Ноябрь... Наш с Ириной медовый месяц... Вместо свадебного путешествия нам была предоставлена тестем и тёщей возможность пожить до весны в их деревенском доме, подомовничать, кормить скотину, топить печь... Сами они уехали на зиму куда-то в тайгу, типа, пасека там где-то у них была, вагончики какие-то, короче, свалили они... И мы - молодожены! - остались одни!.. Мечта, честно говоря!.. Ирина была по характеру девушкой скромной и стеснительной, несмотря на свой прирожденный талант на все вкусы: она превосходно пела, великолепно рисовала, ее шуточные пародии и шаржи на "звёзд" нашей эстрады, (которые видел только я, к сожа

Снайпер и гадюка.

По закоулкам памяти... СУДЬБА. (Записки Пианиста). Человеческая память избирательна - об этом мы с вами знаем давно, но... Помня порой совсем незначительные эпизоды своей жизни, мы иногда забываем - к своему стыду - имя первой учительницы или фамилию одноклассницы, в которую были по уши влюблены в школе... Вот и у меня... С годами я забываю имена и фамилии однокашников, с которыми учился в институте целых пять лет день в день, делился с ними шпаргалками и пил водку по ночам, а вот свое знакомство с простым пареньком, жившим со мной в одной комнате рабочего общежития всего каких-то четыре месяца, я запомнил навсегда. Да это и немудрено... ... Его звали Сашка Кириллов, в миру - Киля. Среднего

Жил по соседству с нами д. Саша (когда заселялись одновременно в новостройку, то на момент знакомства мне было 3 года всего, поэтому так дальше буду его называть), работал он во вневедомственной охране старшим экипажа. Жена, сын, трехкомнатная квартира, все хорошо. Год был, по–моему, 85. Однажды, будучи на дежурстве, выехали на драку в ресторане, в ходе разбирательства (обстоятельств не знаю) его напарник выстрелил из автомата, пуля срикошетила и попала д. Саше в позвоночник. Скорая, реанимация, операция... Когда он оклемался, то сказали окончательно — ходить не будешь. Пришли жена с сыном, проведать, он им сказал, что теперь передвигаться сможет только на инвалидной коляске, жена сразу же ответила, что инвалид ей не нужен, а нужен здоровый мужик, подала на развод. Срок нахождения в больнице подходил к концу, выписывать его уже нужно было (кстати, забыл упомянуть ребят, его коллег, которые практически постоянно возле него находились), и, на тот момент, его лечащий врач, Людмила Прокопьевна спросила, почему жена не приходит. Он ей все рассказал, как есть... В общем, стали они вместе жить. Отдельно опишу эту Женщину (да–да, именно с большой буквы) — рост более 180 см, вес за 100, доктор медицинских наук, преподаватель на кафедре нейрохирургии Медицинского института, действующий на тот момент врач–нейрохирург. Привезла она его к нему же домой, (детей у нее не было, до этого жила со своей мамой), оборудовала на кровати тренажеры, чтобы д. Саша не скучал, а тот еще увлекся чеканкой по жести (мы пацанами со всего двора ему банки из–под консервов таскали, до сих пор игольница у мамы висит). Мужики с работы постоянно к нему приезжали, пандус сделали, наше славное государство "Запорожец" дало, с ручным управлением. Иногда сын к нему приходил, денег попросить, он давал... Не забуду никогда, как его впервые увидел в коляске, понять не мог, как взрослый (недавно ходивший) дядька теперь сидит в кресле на колесах, сильное впечатление... Однажды был срочно госпитализирован я в госпиталь УВД с диагнозом "нейропатия лучевого нерва слева" (двое суток не спал, заснул неудобно, рука онемела), при осмотре лечащий врач мне сказал (женщина), что был у них такой же моего возраста, ничего сделать не смогли, инвалидность второй группы дали ему. Я, естественно, поник, да еще список лекарств дала, на один курс выходило (включая стоимость обследования в диагностическом центре) более 10 тыс. рублей, а зарплата тогда у меня была 7 200 рублей. Поехал я в диагностический, там выяснил, что ветеранам БД назначенная мне бесплатная процедура (об этой процедуре можно отдельно рассказать!), все прошел, дай, думаю, домой заеду. Приехав домой зашел к Людмиле Прокопьевне, объяснил что к чему, показал ей список лекарств (нейрохирургия все–таки рядышком с неврологией). Посмотрела она. Слышала бы аудитория ее мат, вычеркнула почти все, написала, какие нужно препараты, какие процедуры. Когда выговорилась, спросила: –"А кто у тебя лечащий?" Я ответил, далее, с ее слов: "Вот ведь сука же, ****!!! Троешница драная, дай мне ее номер телефона, сейчас ей позвоню! Как она вообще туда устроилась?!". Я дал, Людмила Прокопьевна корректно попросила меня уйти и стала ей звонить. По прибытию в госпиталь я занес результаты ДЦ лечащему врачу, та меня встретила со слащавой улыбкой и спросила, откуда я знаю Людмилу Прокопьевну, я ей рассказал, она давай ее нахваливать, рассказывать, что училась у нее и т.д. В общем, после этого нашлись бесплатные лекарства (из списка), куча процедур было назначено, в т.ч. массаж, 6 инъекций в ягодицу ежедневно, 3 капельницы. Короче, я обалдел от этого внимания к своей персоне. Далее все нормально, вылечили. ... А три года назад д. Саши не стало. Рак сожрал, там, по тому адресу я уже не жил, на похороны приехал, гроб вынесли к подъезду. Соседи, родственники пришли, и бывшая жена пришла, с розами. Так Людмила Прокопьевна эти розы взяла, и в лицо ей кинула, молча. Через год после смерти д. Саши Людмилу Прокопьевну госпитализировали с диагнозом — рак мозга. Она осознавала это все, все результаты обследований требовала приносить ей лично, сама назначала препараты и различные манипуляции (врачами по большей части были ее ученики). Потом, когда уже было понятно, что поздно, назначила себе курс применения обезболивающих, так в больнице и ушла в лучший из миров, к д. Саше. P.S. Потроллить еще перед уходом успела — квартиру завещала соседке парикмахерше, которая д. Сашу подстригать приходила.

История из Морга В нашем доме живёт очень хорошая женщина, сейчас она на пенсии, а всю жизнь проработала в медицине, закончив карьеру доцентом, но продолжает преподавать студентам на своей кафедре. Встретил я её вчера, и разговорились о том, о сём, ненароком спросил:- были ли в её жизни какие-нибудь страшные истории, связанные с её работой, ну или вообще. Она, немного подумав, ответила, что чего-либо такого не припомнит, кроме единственной, которую вспоминает всю жизнь. И не торопясь поведала её мне. Рассказ буду писать от её лица, так удобнее: Когда мне было около 18-ти лет, я поступила в мед.ВУЗ, потому что всегда тянуло к познаниям в этой области, и хотелось приносить больше пользы больным людям. Так вот, этот случай произошёл со мной на первом курсе учёбы. Как всегда мы периодически проходили практику в стенах Омского морга, который находится в центре города. Участвовали во вскрытиях трупов, препарировании, помогали взрослым медикам и много всего такого. В один из таких дней, ближе к вечеру, когда время практических занятий подошло к концу всё как положено, пошли в местный душ при морге. Я где-то под задержалась, и в душ пошла, когда уже все оттуда вышли. Минут 15 приводила себя в порядок, оделась и пошла на выход, он пролегал через секционный зал, зал в котором лежат трупы, приготовленные к дальнейшему вскрытию и обследованию. Пройдя безмолвные тела, подошла к двери, ведущей к долгожданному выходу, дёрнула её — она закрыта. Некоторое время ещё пыталась мучить ручку, потом стучать, пинать в дверь ногами, но она предательски не открывалась. Проходило время, становилось поздно, но никаких звуков, движения, прсутствия снаружи людей не обнаруживалось. У меня резко началась паника. Как-же так? Почему меня не дождались и забыли? Когда про меня вспомнят и придут? Но все вопросы повисали в гробовой тишине. Долгое время борясь с дверью и крича, прося о помощи я вдруг поняла, что в здании никого из живых уже давно нет, лишь только я и эти полуразложившиеся (люди).Стала постепенно себя успокаивать, думая: — ну раз так вышло, придётся как-то терпеть и дожидаться утра. Часов у меня не было, сотового телефона тогда тем более, ждать выручки уже не приходилось, и я немного освоившись с обстоятельствами, пошла бродить среди лежащих на столах, они меня сильно не пугали, ведь почти каждый день приходилось иметь дело с ними. Прошло несколько часов и я окончательно успокоившись пристроилась в одном из углов большого зала, решила убивать время во сне, тем более было тихо, ни как в общежитии, где всегда стояла какая-то возня. Не успев заснуть, я слегка почувствовала некое движение возле моих ног. Открыв глаза, я ничего не увидела и снова закрыв их стала пытаться заснуть, думая о чём-нибудь нейтральном. Как вдруг что-то брякнуло об кафельный пол. Я напряглась. Привстала и то, что я потом увидела, этого я не могу забыть всю жизнь. Недалеко от меня стоял мужчина и смотрел в мою сторону, но у него не было глаз, ртом он производил какие-то странные движения и немного качаясь, размахивал руками. Стало страшно невмоготу, я постаралась поморгать глазами, думая, что это сон, но ничего не менялось. Секунды спустя мужчина двинулся к дверям, которые я атаковала вечером, но там он уже был не один. Несколько человекоподобных тел присоединились к нему, и одной кучей они столпились возле двери. Я смотрела, как они судорожно пытались открыть её, но кроме возни, у них ничего не выходило. Через время ко мне (подплыли) две женщины, одна совсем молодая, вторая значительно старше, я почувствовала, как их руки гладят меня, их рты будто что-то хотят сказать, но слов я не слышала. Видимо как-то они подействовали на меня и их присутствие, мне даже показалось каким-то спасительным, мне стало не так страшно, и я просто уже без особого ужаса, стараясь не привлекать к себе внимания, тихонько решила наблюдать за этими (существами). Они бродили по залу, некоторые плавно исчезали, как бы улетая куда-то, хотя на столах где они все лежали так и находились прежние очертания лежащих мёртвых тел. Не знаю, чем бы всё это закончилось, если бы неожиданно не распахнувшаяся дверь, которую открыл местный вахтёр, проходивший по коридору и увидевший полоску света из-под дверей этого зала, он решил проверить и выключить свет. Это и было моё спасение. Остаток ночи я провела у вахтёра, пили чай, на мой рассказ о случившемся со мной он просто молча кивал головой и ухмылялся. Но, этот случай всё равно не отбил у меня охоты заниматься любимым делом.

ЛЮБОВЬ НАПОСЛЕДОК... Окончание... ...Глафира Ильинична оказалась - как, впрочем, Пашка ее себе и представлял - женщиной статной, в красивом вечернем платье и с обворожительной улыбкой, чем-то неуловимо она была похожа на... Пашка не мог сразу и сообразить, кого она ему напоминает, но как только Глафира Ильинична произнесла пару слов, Пашку как обухом по голове ударили: на певицу Эдиту Пьеху была похожа пассия отца, вот на кого!.. С такой же манерой разговора, с таким же томным голосом, только без акцента... И фамилия, и статус известного рода Оболенских внешне вполне отвечал популярным тогда строчкам романса, звучавшим из каждого утюга: "Балы, красавицы, лакеи, юнкера. И вальсы Шуберта, и

ЛЮБОВЬ НАПОСЛЕДОК... Часть 3... - Я даже и не знаю, Пашка, как так получилось, если честно... Батя жеванул салат, похрумкал неторопливо и продолжил: - У нас же, стариков, сейчас как?.. Сегодня нигде, вроде, ничего не болит, бегаешь, как молодой, а назавтра встать утром не можешь, то там болит, то здесь... Ты думаешь, почему я свой "жигуленок" не продаю?.. Надоела мне баранка эта хуже горькой редьки!.. А потому не продаю, что в поликлинику как я добираться буду, она же на другом конце города, да ещё если зимой, не находишься туда-обратно по морозу взад-вперед?.. Вот он мне и в подмогу... Ну так вот...О чем это я?.. Ах, да!.. Так вот... Месяца три назад собрался я в поликлинику, только уже тро