Предыдущая публикация
ВОССТАВШИЙ ИЗ БЕЗВЕСТНОСТИ
В очередной мой приезд к брату в Южно-Подольск (он переехал сюда, в Омскую область, с семьей из соседнего Железинского района Казахстана в поисках лучшей доли еще в конце 20 века) мы с ним пошли навестить его тестя дядю Колю Шаламова.
Когда-то они все жили (и я, кстати, тоже) в старинном казачьем селении Пятерыжск на Иртыше. Но вихри перестройки, всякие экономические неурядицы разметали нас по всему постсоветскому пространству.
И вот когда мы выпили по рюмке чаю в гостях у гостеприимных родственников, дядя Коля вдруг сделал сенсационное заявление: нашелся его отец, Антон Алексеевич Шаламов, семьдесят лет считавшийся пропавшим без вести на войне! Правда, нашелся только по документам и, увы, павшим смертью храбрых на поле боя в 1944 года на латвийской земле.
Оказалось, что сын дяди Коли, Вячеслав Шаламов, проживающий в г. Темрюк, Краснодарского края, отправил запрос на один из сайтов, занимающийся поисками пропавших без вести бойцов Красной Армии. И не безрезультатно. Сайт «Мемориал» Министерства обороны РФ сообщил Славке, что старший сержант, командир отделения 6-й стрелковой роты 783 стрелкового полка 229 стрелковой дивизии 54-й армии Третьего Прибалтийского фронта, мобилизованный в ряды Красной Армии Урлютюбским райвоенкоматом Павлодарской области 26 декабря 1941 г., погиб смертью храбрых на поле боя и захоронен в районе города Балтинава (Латвия) 26 июля 1944 г.
Из присланных документов видно, что Антон Шаламов за три года войны прошел три фронта – Ленинградский, Волховский, Прибалтийский, воевал очень храбро, неоднократно бывал ранен, но поле боя не оставлял. На фронте он стал коммунистом, парторгом роты с единственной «привилегией» - первым вставать и вести за собой в атаку бойцов.
Вот лишь несколько описаний совершенных им подвигов .
16 марта 1943 года он как командир минометного расчета под сильным пулеметно-минометным огнем вместе с бойцами своего расчета сумел без потерь передислоцировать с берега реки семь 32-миллиметровых минометов и с новых огневых позиций очень эффективно поддержать наступление наших войск.
Спустя год, 13 февраля 1944 году в бою за деревню Заречье Антон Шаламов подавил две вражеские огневые точки, мешающие продвижению наших войск вперед.
Всего через два месяца, 14 апреля 1944 года, в боях за высоту 50 он дважды первым в роте поднимал бойцов своего отделения в атаку, сам же первым достиг вражеской траншеи и забросал гранатами дзот, уничтожив при этом 3 гитлеровцев.
Тем же 1944 годом, но уже 26 июля, старший сержант Антон Шаламов лично уничтожил 2 фашистских снайперов и десяток солдат, был ранен в ногу, но поле боя не оставил, а продолжал вести огонь по врагам. К сожалению, этот бой для нашего отважного земляка оказался последним, за который его представили к награждению орденом Отечественной войны I степени (посмертно).
А до этого Антон Шаламов за проявленные мужество и самоотверженность был награжден медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», Орденом Славы III степени и был похоронен с воинскими почестями как герой.
Однако в неразберихе наступления израненное тело старшего сержанта, надо полагать, нашли не сразу, и потому на родину в Пятерыжск, его жене Вере Ефимовне Шаламовой, всегда напряженно ждавшей весточки от мужа и отца ее детей – дочери Любови и сыновей Николая, Виктора и Владимира, - в августе 1944 г. пришло безрадостное извещение о том, что Антон Шаламов пропал без вести.
Ситуация для тех лет вполне обычная – по стране тысячи и тысячи жен, матерей получали такие извещения. Война шла жесточайшая, зачастую одну и ту же деревню, просто высотку наши отбивали, снова уступали врагу и опять отбивали по нескольку раз за день.
И в такой обстановке просто невозможно было точно учесть все боевые потери, достоверно установить, кто точно погиб, а кого, может, завалило землей и его не сразу нашли, а кто-то утонул при переправе через реку, при ее форсировании, да его еще при этом и не заметили. А штабы работали, с них требовали отчетность, вот и летели во все концы страны, наряду с похоронками, и такие извещения.
С одной стороны, получавшие эти извещения как бы оставались с надеждой, что найдется муж (отец, брат, жених), вернется домой. А с другой, эта неопределенность тянулась годами, десятилетиями. И сказывалась на социальной защищенности людей. Ведь вдовы погибших получали пенсии по потере кормильца, а жены без вести пропавших – зачастую нет, потому как факт смерти воина не установлен. То есть, его нет ни среди живых, ни среди мертвых.
Я помню, как баба Вера Шаламова жаловалась мне в 70-е годы, когда я только начал работать в районной газете, что у нее очень маленькая пенсия – всего 25 рублей. И я ничего не смог для нее сделать.
Справедливость, хоть и печальная, восторжествовала – теперь дочь, сыновья, внуки и уже правнуки Шаламова Антона Алексеевича знают, что их отец, дед и прадед восстал из мрака неизвестности и никакой не «пропавший без вести», а героический воин, отдавшую свою жизнь за их и наше с вами будущее. Вечная ему слава и память!
"СВЕКРОВЬ"
Не смей развращать моего Сына!— Крикнула свекровь, увидев невестку в костюме медсестры...
— Ты что на себя напялила? Совсем стыд потеряла? Мой дом не бордель! Грязной похоти здесь не место! Ну, держись, извращенка! — Нина Ивановна схватила с кресла декоративную, бежевую подушку и запустила её в Валю.
— В моей светлой квартире я запрещаю жить во грехе! — Свекровь гневно посмотрела на Валю.
— Нина Ивановна, зачем кричать? Можно же спокойно сказать, если вам что-то не нравится. — Растерянно ответила Валя, которая совершенно не ожидала увидеть свекровь.
— Спокойно? — Выпалила Нина Ивановна. — Я в твоём возрасте уже с двумя детьми сидела, по ночам дом драила, а в перерывах еду готовила.
— А у тебя... — Свекровь презрительно окинула взглядом квартиру, которую она отдала сыну после свадьбы. — Грязно, как в сарае, нормальной еды нет, а про внуков вообще молчу. Скорее, рак на горе просвистит песню Утёсова, чем ты разродишься.
— Почему же грязно? — Валя подняла с пола подушку, отряхнула и положила её на кресло. — К нам дважды в неделю приходит домработница и всё здесь убирает.
— Что? Ты приводишь в мой дом незнакомых людей? — Нина Ивановна напряглась. — Кто тебе разрешил? А если она меня обворует? Ты в своём уме?
— Во-первых, вы отсюда вывезли все ваши вещи, как только мы сюда приехали. Так что если что-то и пропадёт, то только из наших вещей. А во-вторых, — Валя облокотилась на стол. — Взять домработницу... Это было решение вашего сына.
— Надеюсь, она сворует твой грязный наряд. Смотреть на тебя противно! А ну, быстро переоделась в нормальную одежду. Жду тебя на кухне. — Свекровь громко хлопнула дверью спальни.
— И не смей ходить на каблуках по паркету. Бессовестная! — Крикнула вдогонку Нина Ивановна.
— А Диме нравится этот образ, — Валя улыбнулась себе перед зеркалом и надела спортивный костюм.
— Это что за дрянь несъедобная? Ты чем моего сына травишь? — Нина Ивановна вовсю хозяйничала на кухне, доставая из холодильника разные контейнеры с едой. — Это же есть невозможно.
— Вам не нравится, Нина Ивановна, а нам нравится. — Валя поставила чайник. — Это готовая еда. Сейчас для экономии времени очень удобно заказывать уже готовые блюда. Их прямо домой привозят.
— Ты мне в уши-то не заливай. — Недовольно ответила свекровь. — Еду ей готовую на дом привозят. А ты знаешь, из чего готовят эти ваши готовые блюда?
— Из нормальных продуктов. Из чего ещё. Чай будете? — Валя налила кипяток в чашку и бросила ароматный пакетик с заваркой.
— В этом доме из качественной еды у тебя походу только чай... А эту гадость, которой ты пичкаешь моего сына... Её делают из второсортных продуктов с истёкшим сроком годности. Можешь не сомневаться. — Фыркнула свекровь.
— Вот загремите в больницу как-нибудь с отравлением, я на вас посмотрю. Вот там как раз нормальные медсёстры будут. — Нина Ивановна взяла чашку. — Они-то одежду по назначению используют. А не для грязных, плотских утех!
Нина Ивановна вспомнила, что она только что видела невестку в непристойном виде, и женщину интуитивно передёрнуло от отвращения.
— Два года уже едим и всё нормально, Нина Ивановна. Не пойму, что плохого в домработнице и готовой еде. Сразу столько свободного времени освобождается. Здорово же! — Валя добавила в чашку холодной воды и сделала большой глоток.
— А зачем тебе свободное время? — Свекровь вопросительно посмотрела на жену сына. — Внуков ты мне так и не сделала, по хозяйству мне на даче не помогаешь. Ты чем занимаешься-то, бездельница?
— Как чем? Живу! Работаю... Радуюсь жизни вместе с вашим сыном. — Валя решила прояснить свою позицию, хотя в душе знала, что спорить со свекровью... это как лить ароматное масло на грязную сковородку.
— Радоваться она вздумала, — буркнула свекровь. — Пока тебя не было, мой Димочка и сам убирался, и так вкусно маме готовил. И помогал... А что теперь... — Свекровь злобно посмотрела на чашку, а потом на Валю.
— "Мам, я не смогу приехать, я отправил к тебе курьера"... "Мама, я не заберу тебя с дачи, я отправил такси". Вот как мой сын теперь родной матери отвечает. И это ты его надоумила. Со своими липовыми удобствами и извращениями. — Свекровь звонко ударила по столу ладонью.
— Не смей портить моего сына! Это всё твоих рук дело. И чтобы быстро мне внука заделали. В этом году! Иначе лишу Димку наследства. Посмотрим, как вы запоете. — Нина Ивановна резко встала из-за стола.
— Нина Ивановна, а вы зачем пришли-то? — В этот день Валя совершенно не ожидала увидеть свекровь, которая свалилась как снег на голову.
— Что? Это моя квартира! Когда хочу, тогда и прихожу. А за тобой, безнравственная курица, глаз да глаз нужен. — Выкрикнула свекровь.
— Быстро отдала мне свой наряд медсестры! — Нина Ивановна выпучила глаза.
— Извините, конечно, но, во-первых, он вам не налезет, а во-вторых он мой. Я его сама купила, чтобы порадовать Диму. — С обидой ответила невестка, которой надоело терпеть упрёки свекрови.
— Ах ты, шкура, дерзить мне вздумала! — Свекровь посмотрела на невестку колючим взглядом. — Я его сожгу от греха подальше! Тебе самой не стыдно, что без этого костюма ты моего Димочку уже не цепляешь.
— Я его всегда цепляю, у нас прекрасные отношения и наша личная жизнь вас не касается. — Отчеканила Валя. — Не знаю, зачем вы пришли, но вам пора.
Невестка тоже встала, чтобы ускорить процесс ухода свекрови, но не тут-то было. Весь шок начался как раз дальше.
— Не хочешь по-хорошему, значит, будет по-плохому. — Нина Ивановна бросилась в спальню.
— Сейчас я наведу порядок, сейчас я наведу порядок! — Свекровь быстро зашла в комнату, резко захлопнула перед носом Вали дверь и повернула ключ.
— Нина Ивановна, что вы тут себе надумали. Немедленно откройте, — Валя сильно дёрнула ручку двери, но дверь была плотно закрыта.
В то время как Валентина возмущённо стучала в дверь, Нина Ивановна решила устроить масштабный обыск и тщательную ревизию всех вещей невестки. Женщина энергично выворачивала все ящики пока не наткнулась на тот самый похабный ящик.
— Что! Тут есть и другие костюмы? — Свекровь с отвращением достала костюм горничной, костюм стюардессы и еще парочку костюмов. А внизу ящика её ждал шок. Впервые в жизни Нина Ивановна увидела вживую игрушки для взрослых.
— Ах ты вульгарная мерзавка. Так и чувствовало сердце матери, что что-то не так с этой девкой. Охомутала моего сына своим развратом и радуется. — Не сдерживаясь в выражениях, свекровь орала из спальни.
По набору грязных слов Валя поняла, что свекровь нашла тот самый пикантный ящик.
— Нина Ивановна, немедленно откройте. Что вы за цирк устроили! Я запрещаю вам рыться в моих вещах. — Грозно крикнула Валя, но свекровь было не остановить.
Нина Ивановна нашла в одном из шкафов ножницы и принялась кромсать непристойные наряды невестки.
— Не смей развращать моего сына! — Женщина в бешенстве резала на лоскуты платье за платьем.
— Я тебя поставлю на место, сальная финтифлюшка. — Свекровь с особым усердием стала разламывать игрушки для взрослых.
Валя не выдержала и набрала мужу.
— Любимый, твоя мама... она пришла без приглашения... Устроила скандал и заперлась в спальной. Кажется, она не в себе. Ты что так долго? Срочно приезжай! — Взволнованно выпалила Валя, когда Дима взял трубку.
В это время свекровь вошла в раж и явно не собиралась останавливаться. Женщина решила избавить Валю от дорогого, эксклюзивного нижнего белья.
— Бульварная распутница! Непристойная мерзопакость! Корсеты с чулками она носить вздумала. Кружево ей, видите ли, нравится. Моя квартира... Мой сыночек... — Свекровь с упоением орудовала ножницами.
— Это тебе не публичный дом! Не бывать этому. Моего Димочку она развратить захотела! А он потом мать ни во что не ставит! — Женщина искромсала всё нижнее бельё невестки, включая даже самые приличные экземпляры.
Нина Ивановна остановилась, когда отрезала рукав у обыкновенного свитера. Который в страхе вжался в шкаф и всем видом молил о пощаде.
— Так это уже одежда. Одежду я портить не буду. Я же не какой-то вандал вредитель. — Свекровь отбросила ножницы и торжественно окинула взором большую кучу изрезанных вещей посреди спальни. Кучу, которая к концу её работы доходила ей до пояса.
Валя любила модную одежду. Дорогую, красивую одежду. Невестка сама хорошо зарабатывала в своём агентстве недвижимости и покупала много разных, элегантных нарядов.
Валя могла себе позволить покупать не только роскошную верхнюю одежду и платья, но и недешёвое, эксклюзивное нижнее бельё. Включая костюмы для взрослых игр, каждый из которых стоил не меньше пятидесяти тысяч рублей.
Муж Вали, Дима был в полном восторге от ночных перевоплощений супруги. Отчасти, благодаря насыщенной ночной жизни, их брак был крепким и счастливым.
Когда Валя, вместе с вернувшимся с работы мужем, вошла в спальню, она не могла поверить своим глазам. Обида, изумление, гнев... За секунду Валентина поймала весь спектр самых сильных негативных эмоций.
— Что вы наделали, Нина Ивановна... Вы хоть знаете, сколько это стоит... — Глаза Валентины округлились до размера блюдца, из которого свекровь у себя на даче жадно глотает чай, оттопырив мизинчик. В гробовой тишине крупные слёзы смачно упали на паркет.
— Это же всё фирменное... Это всё стоит несколько миллионов... Вы... Вы что наделали?! — Валя в изумлении и ужасе застыла у входа в спальню, закрыв от шока рот руками.
— Мам, ты что натворила? — Взволнованно выдавил из себя Дима... — Как ты могла такое сделать... У тебя всё хорошо с головой?
— У меня-то с головой всё в порядке, — усмехнувшись, ответила мать Димы.
— А вам точно нужно сходить к психиатру. — Резко выдохнув воздух, свекровь покачала головой.
— Димочка, эта пошлая стерва тебя совсем развратила. Ты раньше у меня таким хорошим был, о маме думал, заботился... А теперь что... Присылаешь мне еду с курьером, почти не звонишь, не приезжаешь... — Свекровь тяжело вздохнула.
— Эта ветреная девка перед тобой вот в этом похотливом белье и костюмчиках своих расхаживает, а ты и рад этому.
— Променял маму на эту панельную пигалицу. — Свекровь бросила пронзительный взгляд на Валю, до которой только стало доходить, что произошло за те полчаса, когда она ломилась к себе в спальню.
— Это порча чужого имущества. У меня есть в телефоне все доказательства покупки. Вы мне всё до копейки отдадите или я вас засужу, — злобно прошипела Валя.
— Вы не имели никакого права рыться в моих вещах и тем более их портить. — Валя с трудом сдерживала эмоции. — Это подсудное дело, вы меня слышите?! До копейки всё вернёте!
— Успокойся девочка, я тебе ничего не верну. Это ты не имела никакого права развращать моего сына и отдалять его от меня. Сама разрезала свои шмотки и ещё старушку обвинить хочешь... — Буркнула свекровь.
Уничтожая одежду невестки... Вопрос порчи чужого имущества и стоимость изделий волновали Нину Ивановну не более чем специфика гражданского кодекса Зимбабве.
Но когда чувства остыли, и Нина Ивановна стала понимать, что она наделала, женщине стало не по себе. Свекровь поспешила ретироваться и как можно скорее покинуть квартиру.
— Мать, ты что учудила? Кто тебе разрешил вообще рыться в вещах моей жены. — Дима грозно посмотрел на Нину Ивановну и перекрыл собой выход из спальни.
— Я пришла к тебе в гости, а она тут расхаживает в чулках, на каблуках и в костюме медсестры. Это вообще нормально? От такой пошлости меня чуть инфаркт не схватил. А потом твоя жена мне дерзить вздумала. А я не потерплю неуважения в своём доме. — Крикнула свекровь.
— А зачем ты вообще пришла? — Дмитрий сердито посмотрел на мать.
— Это мой дом, когда хочу, тогда и прихожу. И слава богу, что пришла. Своими глазами убедилась, как низко вы пали. Тебе самому не стыдно? — Свекровь обиженно поджала губы и бросила резкий взгляд на сына. — Дай пройти.
— Мама, я уже взрослый. И то, чем я занимаюсь с Валей, тебя не касается от слова совсем! — Раздражённо ответил Дима. — И за испорченные вещи ты Вале вернёшь деньги. Валя честно всё посчитает, и ты ей всё возместишь.
— А мне за испорченные нервы, кто деньги вернёт? — Взвизгнула свекровь. — И вообще вы уже пять лет бесплатно в моей квартире живёте. Тебе не стыдно такое матери говорить?
— Тут только этот один корсет восемьдесят тысяч стоит, я его три месяца ждала... — Всхлипнув, Валя присела и подцепила элегантным ногтём изумрудный лоскуток.
— Значит, ты продашь машину и вернёшь мне деньги, если твоя мать не отдаст, — Валя встала и злобно посмотрела на мужа.
— Вот, видишь, как запела, чертовка, — злорадно произнесла Нина Ивановна. — Теперь эхта женщина демон с тебя деньги требует. — Вот на ком ты женился, видишь?
— Если ты продашь машину и вернёшь ей деньги, то и мне верни за пять лет, что вы тут живёте. А сейчас мне пора. — Свекровь бросила брезгливый взгляд на спальню, оттолкнула сына и направилась к выходу
— Если ты не вернёшь деньги, я отсюда сегодня же навсегда уеду. И больше никогда с тобой не буду общаться. Ты вконец попутала берега! — Крикнул Дима, когда Нина Ивановна практически была уже у двери.
— Ты смеешь угрожать матери? — Свекровь развернулась и уставилась на сына, который вышел из спальни.
— Ещё как смею! — Отрезал Дмитрий. — Ты вламываешься без приглашения, вредишь моей любимой жене, вечно всё критикуешь и постоянно кривишь носом.
— Я?! — Свекровь с возмущением наклонила голову и демонстративно прижала руку к сердцу.
— Еда тебе наша не нравится, домработница видите ли тоже... И то, что мы отдыхаем, наслаждаемся и радуемся жизни... Тебя тоже не устраивает. Мне Валя только что рассказала, как ты фыркала на кухне... — Мужчина подошёл к матери.
— Меня уже достало, что есть только твоя точка зрения и все остальные неправильные. И сегодня ты явно перегнула палку. Это последняя капля, мама.
— Так что... Либо ты отдаёшь все деньги за испорченные вещи, либо я полностью прекращаю с тобой общение. — Дима облокотился рукой об стену и сжал зубы от недовольства.
— Значит, ты выберешь эту развратную, похотливую девицу, а не родную мать? — Прошипела Нина Ивановна. — Неблагодарный.
— Да, выберу! — Дима решительно посмотрел в глаза матери.
— Чтобы я отдала деньги за эти развратные тряпки? Да я лучше умру! В жизни этого не будет! В таком случае прощай, сынок. Рада была быть твоей мамой. — Всхлипывая, Нина Ивановна вышла из квартиры.
— Зато я не рад! — Крикнул Дима. Мужчина громко закрыл дверь и устремился успокаивать жену.
Машину продавать не пришлось, но Дима отдал жене всю сумму за испорченную его матерью одежду. Пришлось распотрошить вклад. Валя не хотела брать, так как искренне любила мужа, но Дмитрий настоял.
На следующий день Дима и Валя сняли квартиру и переехали в другую часть города. Дима заблокировал на телефоне номер матери и больше с ней не общался.
Когда Дима и Валя переехали, Валя практически сразу забеременела. Словно что-то невидимое и злое перестало мешать. Или женщина просто расслабилась, зная, что её нервная система больше не будет подвергаться злым атакам свекрови.
— Когда одна дверь закрывается, где-то открывается другая, — загадочно произнесла Валя, протягивая Диме тест с двумя полосками.
— Мы пять лет этого ждали! Ура! Вселенная на нашей стороне. — Узнав счастливую новость, мужчина стал прыгать от радости.
— Теперь точно будет всё хорошо! — Дима нежно обнял супругу.
— Именно так, Димочка. Ведь мы так любим друг друга — Валя поцеловала мужа, когда он положил ей голову на живот.
А что Нина Ивановна? На старости лет женщина завела блог, где брызжет ядом на современный образ жизни, осуждая всё подряд: от доставки еды до пластических операций. Блог стал весьма популярным, и женщина точно знает, ради чего встаёт по утрам. Но внука она так и не увидела.
И пока Валя с Димой радостно гуляют с малышом в одном из уютных московских парков, а Нина Ивановна строчит очередную гневную статью про вульгарные наряды современной молодежи... Большое и яркое солнце по-прежнему беспристрастно и одинаково светит как всем хорошим, так и всем плохим людям.
Автор - Арт Гаспаров.
ТОЛСТЫЙ И ТОНКИЙ
В переполненной столовой место есть лишь за одним столиком, за которым восседает полный, усердно жующий мужчина. К нему и усаживается, предварительно испросив разрешения, очень худой мужчина. Оба они похожи на персонажей известного чеховского рассказа. Тонкий снимает с подноса и расставляет на столике свой обед. Очень скудный: полпорции жиденького мутноватого супчика, жменька какого-то салатика, стакан чая. При этом он неодобрительно посматривает на Толстого, перед которым почти половина столика занята его обедом. Это ярко-красный, с белыми разводьями сметаны, борщ с пампушками (его в это время и хлебает Толстый), тарелка с парой здоровенных котлет, еще одна – с жареным куриным бедрышком, пара тарелок с салатами, тарелка с блинами, стаканы с чаем, компотом.
Толстый — Тонкому(с сочувствием): Верующий, пост держите да?
Тонкий (снисходительно): У меня всегда пост. Я на диете.
Толстый (с хрустом разгрызая хрящик): А, понятно.
Тонкий с шумом втягивает в себя ароматы, исходящие от тарелок со снедью Толстого, гулко сглатывает слюну. Неприязненно покосившись на Толстого, он подвигает к себе тарелку с супчиком и начинает чинно таскать в рот эту неприглядную жижицу.
Толстый: Приятного аппетита! Вкусно?
Тонкий (поперхнувшись): Спасибо, конечно. Но причем здесь «вкусно-невкусно»? Главное, чтобы было как можно меньше калорий и холестерина.
Толстый, отодвинув опустошенную тарелку с борщом, подтягивает другую – с румяными котлетами, с которых Тонкий не сводит завороженного взгляда.
Толстый (откусив сразу полкотлеты): А зачем?
Тонкий: Что – зачем?
Толстый: Ну, зачем, чтобы меньше, как их, там, калорий? Ну, был бы ты баба – понятно, чтобы талия была, фигура там, хотя я лично люблю, чтобы у бабы было за что подержаться, а не наколоться на что. Но тебе-то зачем так мало есть?
Тонкий (раздраженно): Чтобы всегда быть в тонусе. Чтобы не жрать так много и не быть таким толстым, как вы. Чтобы дольше жить, наконец.
Толстый (прикончив котлету и один из салатов): Это я толстый? Я просто полный. Видел бы ты моего брата. И ем я ровно столько, сколько мне надо. Подожди, я сейчас.
Он подтягивает к себе тарелку с куриным бедрышком, берет его за косточку и плотоядно вгрызается в нежную мякоть, с губ его стекает янтарный жир. Тонкий в полуобморочном состоянии закрывает глаза и хватается руками за край стола – чтобы не упасть.
Толстый (жуя): Так вот. Что касается того, чтобы долго жить. Сколько ты собираешься прожить и сколько еще лет добавит тебе эта твоя голодная жизнь?
Тонкий (придя в себя и меланхолично отхлебывая суп): Проживу столько, сколько мне отпущено. Ну и диета даст дополнительных два-три года.
Толстый (заедая курицу салатом): А сколько тебе отпущено?
Тонкий: Этого никто не знает.
Толстый: Значит, ты проживешь неизвестно сколько и еще плюс два года? И ради этого ты мучаешь себя?
Тонкий: Почему мучаю? Я привык.
При это он не сводит глаз с остатка куриного бедра, которым во время разговора размахивает Толстый.
Толстый (перехватывая его взгляд, насмешливо): Я вижу. А вот представь: ты вышел из столовой, стал переходить улицу, и тебя переехал грузовик. С колбасой или тушенкой. Или ветром снесет тебя в реку и ты утонешь. И что, где твоих дополнительных два года?
Тонкий: Ну, это все относительно. Грузовик может переехать и вас.
Толстый: Может, хотя при моей комплекции еще неизвестно, кто больше пострадает. И потом, мне не будет так обидно, я-то себя не мучил диетами, чтобы выкроить себе еще пару лет, жил на полную катушку. У меня всегда хорошее настроение. А ты на себя давно в зеркало смотрел? У тебя от твоего этого голодного тонуса физиономия такая кислая, что мухи над тобой дохнут.
Тонкий (нервно): Это все демагогия, казуистика. И вообще, мы, я вижу, не поймем друг друга. Извините.
Он без энтузиазма начинает ковыряться вилкой в своем постном салате.
Толстый, хмыкнув, допивает компот и, с шумом отодвинув стул, вразвалку уходит походкой довольного собой человека. На столе остается нетронутая им в пылу полемики одна из котлет. И Тонкий, воровато оглянувшись по сторонам, быстро накалывает эту котлету на вилку и начинает жадно есть. Но обернувшийся у самого выхода Толстый это видит.
Толстый (торжествующе): Эй, диетчик! Приятного аппетита!
Марат ВАЛЕЕВ.
Бабку собирали всей семьёй. Не тая греха, говорили ей прямо о том, как она надоела. И о том, что наконец-то настала весна, и теперь она уедет в деревню до поздней осени. Внуки были холодны к ней, невестка её не любила. А сын постоянно находился в командировках. Но когда приезжал ни чуть не лучше своей семьи относился к матери. Она была обузой для них. Сама все понимала и из последних сил терпела эти мучения, каждый год дожидаясь весны, как чего-то самого лучшего. Верного. Настоящего.
Весна в этот год пришла рано. Бабка часто сидела у подъезда и любовалась тёплым весенним небом, грелась на солнце. А вид у неё был как у ощипанного воробья. Худая, в старых лохмотьях, видавших виды, в стоптанных старых валенках, на которые были натянуты резиновые калоши.
Не смотря на то, что свои её не любили, соседи к ней относились хорошо. Здоровались всегда, справлялись о здоровье, помогали подняться с улицы домой на пятый этаж. А соседские мальчишки даже как-то носили сумку с продуктами, когда встречали её по пути со школы, идущую из магазина.
Бабка не смотря на преклонный возраст всегда все делала по дому. Варила, стирала, убиралась. Это были её обязанности. Невестка редко занималась чем-то из этого.
-Вот сидишь дома весь день, так и делай тут все. -нагло говорила она приходя вечером с работы и скидывая в прихожей обувь.
Внуки с ней не разговаривали. А когда к ним приходили друзья, она не выходила из комнаты, потому что как-то один из внуков сказал, что она своим видом позорит их.
Бабка никогда никому не перечила. Она больше молчала. А вечерами, когда все уже спали, она тихонько плакала в своей комнатушке о такой доле.
На вокзал её отправили на такси. Чтоб не ходить с ней по автобусам. Поклажи у неё было немного. Старенькая сумка и небольшой кулек с каким-то тряпьем. Опираясь на клюшку, она тихо ковыляла по перрону. Остановившись у скамейки присела.
Вскоре подошёл поезд, и она зашла в вагон. Она смотрела в окно добрым и светлым взглядом. Когда поезд тронулся, она достала из сумки смятую фотокарточку. Сын, внуки и сноха улыбались с фотографии. Она в последнее время их улыбки только здесь и видела. Бабка поцеловала снимок и аккуратно убрала его в сумку.
Сойдя на станции она тихонько шла в сторону деревни. Кто-то подбросил её почти до самого дома.
Она открыла калитку забора и пошла по раскисшей от сырости тропке к избе. Здесь все было родным. Своим. И здесь она была нужна. Пусть и ветхим стенам, и старому забору, и покосившемуся крыльцу, но нужна. Её здесь ждали.
Деревня для бабки все. Здесь она родилась. Здесь родились дети и умер муж. Прожила она здесь без малого больше пол жизни. Пережила старшего сына. Так уж получилось, что до сегодня он не дожил.
Бабка открыла ставни на окнах, затопила печь. Сев к окошку на лавку, она задумалась. На этой лавке когда-то сидели её дети. За этим столом они ели, и спали на тех кроватях. Бегали по этому полу и так же смотрели в эти окна. В ушах её зазвенели детские голоса. Тогда она была мамой. Самой нужной для них. Самой родной и близкой.
А солнце тогда так же светило в окно, и было много весен, счастливых и теплых. Прожитых в этих стенах.
Она улыбнулась приветливой деревенской весне.
Утром она не проснулась. Оставшись навсегда на своей земле. На столе лежало много старых фотографий. И одна свежая. Но помятая, та самая, с которой ещё вчера бабке улыбались родные ей люди...
Пока мы живы, мы можем успеть многое. Попросить прощения, поблагодарить, признаться в чувствах. Пока мы живы мы не имеем права откладывать такие вещи на завтра. Ведь уходя человек больше никогда не вернётся, а в наших сердцах останутся такие камни, что носить их будет очень тяжело. Нужно жить верой. Правдой. И делать добро от сердца. От себя самого. Любить и ждать, ценить чувства других, помнить о тех кто дал тебе жизнь и поставил на ноги.
Евгений Шадрунов.
"СВЕКРОВЬ"
Не смей развращать моего Сына!— Крикнула свекровь, увидев невестку в костюме медсестры...
— Ты что на себя напялила? Совсем стыд потеряла? Мой дом не бордель! Грязной похоти здесь не место! Ну, держись, извращенка! — Нина Ивановна схватила с кресла декоративную, бежевую подушку и запустила её в Валю.
— В моей светлой квартире я запрещаю жить во грехе! — Свекровь гневно посмотрела на Валю.
— Нина Ивановна, зачем кричать? Можно же спокойно сказать, если вам что-то не нравится. — Растерянно ответила Валя, которая совершенно не ожидала увидеть свекровь.
— Спокойно? — Выпалила Нина Ивановна. — Я в твоём возрасте уже с двумя детьми сидела, по ночам дом драила, а в перерывах еду готов
Не смей развращать моего Сына!— Крикнула свекровь, увидев невестку в костюме медсестры...
— Ты что на себя напялила? Совсем стыд потеряла? Мой дом не бордель! Грязной похоти здесь не место! Ну, держись, извращенка! — Нина Ивановна схватила с кресла декоративную, бежевую подушку и запустила её в Валю.
— В моей светлой квартире я запрещаю жить во грехе! — Свекровь гневно посмотрела на Валю.
— Нина Ивановна, зачем кричать? Можно же спокойно сказать, если вам что-то не нравится. — Растерянно ответила Валя, которая совершенно не ожидала увидеть свекровь.
— Спокойно? — Выпалила Нина Ивановна. — Я в твоём возрасте уже с двумя детьми сидела, по ночам дом драила, а в перерывах еду готов
ВОССТАВШИЙ ИЗ БЕЗВЕСТНОСТИ
В очередной мой приезд к брату в Южно-Подольск (он переехал сюда, в Омскую область, с семьей из соседнего Железинского района Казахстана в поисках лучшей доли еще в конце 20 века) мы с ним пошли навестить его тестя дядю Колю Шаламова.
Когда-то они все жили (и я, кстати, тоже) в старинном казачьем селении Пятерыжск на Иртыше. Но вихри перестройки, всякие экономические неурядицы разметали нас по всему постсоветскому пространству.
И вот когда мы выпили по рюмке чаю в гостях у гостеприимных родственников, дядя Коля вдруг сделал сенсационное заявление: нашелся его отец, Антон Алексеевич Шаламов, семьдесят лет считавшийся пропавшим без вести на войне! Правда, нашелся
В очередной мой приезд к брату в Южно-Подольск (он переехал сюда, в Омскую область, с семьей из соседнего Железинского района Казахстана в поисках лучшей доли еще в конце 20 века) мы с ним пошли навестить его тестя дядю Колю Шаламова.
Когда-то они все жили (и я, кстати, тоже) в старинном казачьем селении Пятерыжск на Иртыше. Но вихри перестройки, всякие экономические неурядицы разметали нас по всему постсоветскому пространству.
И вот когда мы выпили по рюмке чаю в гостях у гостеприимных родственников, дядя Коля вдруг сделал сенсационное заявление: нашелся его отец, Антон Алексеевич Шаламов, семьдесят лет считавшийся пропавшим без вести на войне! Правда, нашелся
Аннушка. Часть 19.
Землянка освещалась лишь огарком свечи, давно прозвучала команда «Отбой», но люди не спали, холодно, голодно, какой уж тут сон? Вася лежал на нарах, застеленных еловыми ветками и положив руки под голову слушал разговоры собравшихся в землянке, которые по известной мужской привычке хвастались друг перед другом количеством убитых немцев, травили анекдоты, подчевали собеседников байками и историями из жизни.
Начало истории
-Фашисткий карательный отряд подошел к лесу. Вдруг на опушке закуковала кукушка.
-Кукушка, кукушка, сколько жить мне осталось? -спросил фашист.
--Ну, это сколько времени моя пуля будет лететь-басом ответила «кукушка».
Землянка грохнула от смеха, это ве
Землянка освещалась лишь огарком свечи, давно прозвучала команда «Отбой», но люди не спали, холодно, голодно, какой уж тут сон? Вася лежал на нарах, застеленных еловыми ветками и положив руки под голову слушал разговоры собравшихся в землянке, которые по известной мужской привычке хвастались друг перед другом количеством убитых немцев, травили анекдоты, подчевали собеседников байками и историями из жизни.
Начало истории
-Фашисткий карательный отряд подошел к лесу. Вдруг на опушке закуковала кукушка.
-Кукушка, кукушка, сколько жить мне осталось? -спросил фашист.
--Ну, это сколько времени моя пуля будет лететь-басом ответила «кукушка».
Землянка грохнула от смеха, это ве
Аннушка. Часть 18.
В 1943 г. девушка из деревни Патраки Притобольного района Анисья Михайловна Демешкина после окончания курсов села за трактор, а через два года возглавила женскую тракторную бригаду по примеру прославленной Прасковьи Ангелиной. Сотни девушек по всей стране последовали её примеру, появилось даже движение «ефремовских звеньев», соревновавшихся между собой в результатах собранного урожая.
Начало истории
Не остались в стороне и елошенские девчата. Тракторная бригада, возглавляемая Настей, работала на износ. Надсада и простудные заболевания сопровождали их постоянно, шутка ли завести трактор после подтяжки (подтягивание ослабших болтов в ходовой части и мотора), например.
В 1943 г. девушка из деревни Патраки Притобольного района Анисья Михайловна Демешкина после окончания курсов села за трактор, а через два года возглавила женскую тракторную бригаду по примеру прославленной Прасковьи Ангелиной. Сотни девушек по всей стране последовали её примеру, появилось даже движение «ефремовских звеньев», соревновавшихся между собой в результатах собранного урожая.
Начало истории
Не остались в стороне и елошенские девчата. Тракторная бригада, возглавляемая Настей, работала на износ. Надсада и простудные заболевания сопровождали их постоянно, шутка ли завести трактор после подтяжки (подтягивание ослабших болтов в ходовой части и мотора), например.
ВЕТЕРАНАМ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ.
ПОМНИТЕ! ПОМНИТЕ! ПОМНИТЕ!!!
Я солдата немецкого, видел в кино,
Улыбаясь, стрелял он в мальчишек,
Говорят мне -"забудь, это было давно,
И не верь, что написано в книжках".
Мне хотят навязать, что фашистский солдат,
Подневольно пришёл в мою хату,
И конечно, его не стрелял автомат,
А в истории, спутаны даты.
Мне хотят навязать, чтобы я позабыл,
Бухенвальд, Саласпилс и Освенцим,
Чтоб из памяти я, навсегда удалил,
Как в печах жгли детей, эти немцы.
Разве можно простить, что пришлось пережить,
Матерям, поседевших мальчишек,
И теперь предлагают, всё это забыть,
Не сгущать о войне краски, слишком.
Нет, уже не забыть, хоть всё было давно,
Этот майский, Победный наш день,
И
ПОМНИТЕ! ПОМНИТЕ! ПОМНИТЕ!!!
Я солдата немецкого, видел в кино,
Улыбаясь, стрелял он в мальчишек,
Говорят мне -"забудь, это было давно,
И не верь, что написано в книжках".
Мне хотят навязать, что фашистский солдат,
Подневольно пришёл в мою хату,
И конечно, его не стрелял автомат,
А в истории, спутаны даты.
Мне хотят навязать, чтобы я позабыл,
Бухенвальд, Саласпилс и Освенцим,
Чтоб из памяти я, навсегда удалил,
Как в печах жгли детей, эти немцы.
Разве можно простить, что пришлось пережить,
Матерям, поседевших мальчишек,
И теперь предлагают, всё это забыть,
Не сгущать о войне краски, слишком.
Нет, уже не забыть, хоть всё было давно,
Этот майский, Победный наш день,
И
02:26
По закоулкам памяти.
СМОЛЕНСКИЙ МАЛЬЧИШКА.
День Победы в нашей семье всегда был связан с именем отца.
Хотя...
Мой батя не воевал.
Не партизанил.
И даже не был сыном полка.
Но...
Война по нему прошлась таким страшным и безжалостным катком, что сегодня просто диву даёшься - как он, вообще, тогда выжил.
...
Родом папка был со Смоленщины, стояла на берегу речушки когда-то в тех краях деревня Богдановка.
И так случилось, что как раз перед самой войной умерли друг за другом родители и отправились осиротевшие их дети в детские дома: кто куда, согласно возраста ...
А тут - война!
И пришлось детдомовцам в сопровождении единственной воспитательницы на подводах убегать от наступающих немцев через леса
Я громких лозунгов не жалую по жизни.
Без фраз штампованных живу давным-давно.
Но День Победы есть в моей Отчизне,
Где торжеству быть ныне главным суждено.
Нет, мы с тобой ни с кем не воевали.
Мы даже не застали ТОЙ войны.
Но сохранили блеск горящей стали
Глаза солдат с портретов со стены.
На них отцы, а чаще- наши деды,
Погибшие в дорогах и в полях,
Дошедшие до радостной Победы
Или сгоревшие от ран в госпиталях.
Наверное, нет рода без потери,
Фашизм прошёл с секирой по стране.
Все от шагов его осиротели,
Оставив душу в той большой войне.
Жена- без мужа, без отца-детишки...
Досталось от Судьбы немало им .
Но крепли те девчонки и мальчишки,
Отчизну возрождая из руин!
Сегодня их совсем у
Ещё раз про любовь...
ДО ШЕСТНАДЦАТИ ЛЕТ.
"Ты за парту со мной
Снова рядом садишься.
Из-за этого я
Снова "двойку" схвачу.
Ведь не мне одному
Ты, красивая, снишься
И к тебе я во сне,
Словно к звёздам лечу..."
(Популярная песня 70-х)...
...
А мне и было шестнадцать в десятом классе!..
А ее звали Рита...
Из параллельного десятого класса...
Тут уже все было серьезнее, тут уже до стихов дело дошло, но...
Робел я страшно!..
О том, чтобы подойти и как-то завести с Ритой разговор - об этом и мысли не было!..
Казалось бы: КВН-щик, уже начинающий артист, язык более-менее подвешен, подойди, пошути и дело пойдет, но...
От одной этой мысли становилось страшно!..
Сколько невысказанных горячих монологов, п
— Алло, бабушка, это Саша! Ба, я в тюрьме!
— Где ты, милый?!
— В тюрьме! У твоих конкурентов, бабушка!
— Ничего не понимаю! Саша, тебе помощь нужна?!
— Уже ничего не изменить. Суд так решил.
— Саша, я волнуюсь! Какой суд?!
— Родительский! Они отвезли меня на каникулы в деревню к другим моим бабушке и дедушке. Папиным родителям.
— Ух. Я уж испугалась. Конкуренты… Как скажешь, Саша. Передавай им привет от меня! А почему тюрьма?!
— Мне здесь скучно. Знаешь, что самое странное?!
— Что милый?
— Тут все толстенькие!
— Какие, какие?!
— Толстенькие! Ладно, дед с бабушкой. Кот толстенький. Собака толстенькая. Все плавные. Никуда не торопятся и постоянно что-то едят. И обсуждают, что на сл
— Где ты, милый?!
— В тюрьме! У твоих конкурентов, бабушка!
— Ничего не понимаю! Саша, тебе помощь нужна?!
— Уже ничего не изменить. Суд так решил.
— Саша, я волнуюсь! Какой суд?!
— Родительский! Они отвезли меня на каникулы в деревню к другим моим бабушке и дедушке. Папиным родителям.
— Ух. Я уж испугалась. Конкуренты… Как скажешь, Саша. Передавай им привет от меня! А почему тюрьма?!
— Мне здесь скучно. Знаешь, что самое странное?!
— Что милый?
— Тут все толстенькие!
— Какие, какие?!
— Толстенькие! Ладно, дед с бабушкой. Кот толстенький. Собака толстенькая. Все плавные. Никуда не торопятся и постоянно что-то едят. И обсуждают, что на сл
загрузка
Показать ещёЛевая колонка
О группе
Я рада приветствовать вас в группе
" Зеленая лампа". Это литературная группа. Внимание, здесь можно потеряться на целый день, потому что время,проведенное в нашей группе пролетает мгновенно!
Вы найдете у нас произведения на разный вкус : истории из жизни, лирика, мистика,сказки, фантастика,стихи.
Я надеюсь ,что группа будет полезной для вас и вы станете её активным участником.
Удачи вам в ваших начинаниях! И пусть зеленый свет нашей лампы освещает ваш жизненный путь!
Администратор группы - Марина Макерова
Мой канал на Яндекс Дзен: https://zen.yandex.ru/id/61652c4bc1047559c1d0069a
Скрыть информацию
Фото из альбомов