Наша сила - в способности намертво не застыть,
продолжаться, срываться на бег и лететь,
привыкая к возможности падать,
но помнить высь, на которую нас хватило с тобой когда-то.
И, как всегда бывает в дни разрыва,
К нам постучался призрак первых дней,
И ворвалась серебряная ива
Седым великолепием ветвей.
Нам, исступленным, горьким и надменным,
Не смеющим глаза поднять с земли,
Запела птица голосом блаженным
О том, как мы друг друга берегли.
Анна Ахматова
Живая вода
Ольга Макарова
Разлита тишина по чашам. Пей.
Возьми её безмолвие по каплям.
Поблёскивает золотом пентакля
пятно свечи. Развалины Помпей
ночь оплетает. Облетают листья,
минуты в такт им замедляют ход,
очерчивая вычурный исход
из опалённой четвертины жизни
в замежевую, где любой себе —
раб и хозяин, тишина и выкрик.
Увы, мы так давно к себе привыкли,
что изменить характеру — сил нет.
Но мы часами можем говорить
и дуть на воду, что уснула в чашах,
а наша жизнь — уже почти не наша.
Прошу — дай мне твоей воды испить.
в волосах пророс
ветер: упрямо пробует вить там гнёзда,
в каждое — по птенцу.
Знаешь, столько скопилось внутри вопросов —
можно счесть по лицу.
Ветер путает карты, дёргает нити,
марионетки — в пляс.
Мне, Колумбу, чудится море открытий
в глухо закрытых нас.