Только в Одессе... Поезд подошёл к вокзалу и остановился прямо у его дверей. Повеяло югом и домашностью. – Дальше Одессы поезда не идут! – услышал я прокуренный голос мужчины в кепке. У него был вид встречающего именно меня, долгожданного гостя, друга, товарища. – Дядя Лёва, – представился он и просунул руку в окно вагона. Я пожал её. – Молодой человек желает отдельную комнату или койку? Мы шли к его мотоциклу с коляской, и я полюбопытствовал, как он высчитал, что я не санаторный, не командировочный, а именно «дикарь». – Молодой человек! Человек, едущий из Москвы в плацкартном вагоне, в белой рубашке с закатанными рукавами, – это мой клиент. Мотоцикл быстро прикатил нас на улочку, упирающую
Вспомним всех поименно и в сердцах сохраним! Это нужно не мертвым. Это нужно живым!
Мы присоединяемся к акции памяти о жертвах в Доме Профсоюзов 2 мая 2014 года в г. Одесса.
Сегодня — 240 лет со дня, когда наш город получил своё имя Севастополь.
21 февраля (10 февраля по старому стилю) 1784 года императрица Екатерина Вторая своим указом «Об устройстве новых укреплений по границам Екатеринославской губернии» дала нашему городу имя Севастополь и определила его роль как военного порта и крепости.
Так началось грандиозное строительство главной твердыни России на Чёрном море. Так началась история легендарного города — города, достойного поклонения.
Город, рождённый держать оборону, не раз восставал из руин и пепла, подтверждая своё гордое, величественное имя, своё звание южного форпоста России. В 2020 году Президент назвал Севастополь патриотической столицей с
— Сынок, а тут за квартиру можно заплатить?
— Угу, — ответил охранник, даже не повернув головы к посетителю.
— А где, сынок, подскажи, а то тут я впервой.
— У окошка,- раздраженно ответил охранник.
— Ты бы мне пальцем показал, а то я без очков плохо вижу.
Охранник, не поворачиваясь, просто махнул рукой в сторону кассовых окошек.
— Там.
Дед в растерянности стоял и не мог понять, куда именно ему идти.
Охранник повернул голову к посетителю, смерил взглядом и презрительно кивнул:
— Вот ты чего встал, неужели не видно, вон окошки, там и плати.
— Ты не серчай, сынок, я же думал что у вас тут порядок какой есть, а теперь понятно, что в любом окошке могу заплатить.
Дед медленно пошел к ближ
ИХ РАССТРЕЛЯЛИ НА РАССВЕТЕ.
События, о которых пойдет речь, произошли зимой 1943–44 годов, когда фашисты приняли зверское решение: использовать воспитанников Полоцкого детского дома № 1 как доноров. Немецким раненным солдатам нужна была кровь. Где её взять? У детей. Первым встал на защиту мальчишек и девчонок директор детского дома Михаил Степанович Форинко. Конечно, для оккупантов никакого значения не имели жалость, сострадание и вообще сам факт такого зверства, поэтому сразу было ясно: это не аргументы. Зато весомым стало рассуждение: как могут больные и голодные дети дать хорошую кровь? Никак. У них в крови недостаточно витаминов или хотя бы того же железа. К тому же в детском доме нет д