Как-то во время поездки в Грузию, страну, которую я очень люблю, меня пригласили на банкет. Великолепный стол, несравненные грузинские вина. И тем не менее через минуту после начала торжества я почувствовал, что попал как кур в ощип: Сталина поминали чуть ли не в каждом тосте, пили за «отца-учителя», «светоча человечества», «великого организатора и вдохновителя победы над фашизмом» и тому подобное. Смириться и пить со всеми я не мог, знал, что совесть замучает. Не пить? Все будут терпеливо ждать, пока ты выпьешь. Я попытался попросить слово — куда там! И вдруг понял, что нужно делать. Когда тамада сделал алаверды ко мне, я встал и спросил:
Ответьте мне, пожалуйста, настоящий грузин кровную
«Итак, Шура, это моя бабушка.
Ей было 16 лет, когда её забрали в Германию.
Было начало войны. Она попала в рабочий концлагерь.
Называли его - авиационный завод.
В эти 4 года заточения она видела много боли, несправедливости, ужаса. Но я хочу рассказать не о её страданиях, а о её безграничном сердце...
В общем, через 2 года в городок врываются американцы! Бомбят плотину у реки, и река очень быстро начинает сметать на своём пути всё, что видит.
Рядом были 2 лагеря. В первом начальник закрывает его.
Во втором, где как- раз была моя бабушка, начальник открывает двери для заключенных, чтобы и они тоже смогли выжить.
И все вместе бегут в гору, спасаться от воды. Туда же бегут и обычные деревен