Предыдущая публикация
КАКОЙ ИДИОТ МОЖЕТ ОТКАЗАТЬСЯ ОТ РОЛИ КОРОВЬЕВА?!
- Когда к вам в руки впервые попал роман?- Я прочитал его, когда он был опубликован в журнале Москва. Роман произвел на меня впечатление разорвавшейся бомбы. Это моя любимая книга. Там столько мудрости, юмора, света. Я половину книги точно наизусть знаю. Иногда беру роман, открываю на любой странице и читаю.
- И кто же стал вашим любимым персонажем?
- Как раз Коровьев. Там все персонажи замечательные, но Коровьев - самая фантастическая придумка Булгакова, он - лакмусовая бумага для всех остальных героев.
- Вы сами себя на роль предложили?
- О, у меня было четыре подхода к этой роли. Сначала мне Юрий Кара предложил Коровьева, я отказался. Потом Элем Климов начинал снимать Мастера и Маргариту и тоже позвал играть Коровьева, но у него что-то с деньгами не получилось. Вот это как раз было очень обидно. Потом было предложение Бортко в 2000 году. Он меня утвердил, но проект закрылся. Через четыре года Бортко снова меня позвал. Я безумно благодарен ему за то, что он подарил мне встречу с любимой средой, с моим любимым миром.
- Что было определяющим в вашем решении взяться за эту роль? То, что вы будете играть Коровьева, то, что играете в Мастере и Маргарите, или то, что Булгакова экранизирует Владимир Бортко.
- Так звезды встали. Какой идиот может отказаться от роли Коровьева? А тут еще и Бортко. Такие роли бывают один раз в жизни. Из-за таких ролей я стал заниматься профессией артиста.
- Коровьев в вашем исполнении сейчас и двадцать лет назад был бы разным?
- Конечно. Многое зависит от режиссера. Мы все меняемся, взрослеем, происходит переоценка ценностей. Но самое замечательное, Булгаков актуален в любой стране, при любом режиме, поэтому он и классик.
- В любой стране?
- Нет, конечно, я имею в виду Советский Союз, Россию. Ни немцы, ни французы не поймут квартирного вопроса. Это чисто русская история, фантастически придуманная, подсмотренная, подслушанная.
- Как вы считаете, Бортко смог правильно прочесть роман?
- Пока я видел только то, что сам озвучивал. Но я заметил, с какой любовью, с каким пониманием человек отнесся к роману. Я бы вообще не стал называть то, что сделано, сериалом. Это - кинороман. Не умещается книжка в два часа! А как только что-то вырезаешь, все моментально рушится. Я считаю, что Бортко, не выбросивший ни одного слова, прав. Он снимал по тексту.
- В фильме очень много компьютерной съемки...
- А как без нее? На картине работала фантастическая группа ребят-компьютерщиков. Они все делали интеллигентно, корректно, вникая в то, что мы хотим получить.
- Вашим партнером был электронный кот? Каково вам было снимать диалоги с пустым местом?
- Это интересно вам, мне. Но зрителю об этом рассказывать нельзя! Узнает он, что был задействован электронный кот, и будет все время присматриваться: А, смотрите-ка, у него глаз не так двинулся!. Нельзя этого делать! Ведь это фокус, это сказка. Кот абсолютно настоящий, бегает, прыгает, разговаривает, смеется, подмигивает. Пусть так все и думают.
- Там и помимо кота много графики, а многие актеры старой закалки считают, что современные технологии убивают искусство.
- В принципе я с ними согласен. Графика ради графики, это всегда плохо. Но есть вещи, которые на сегодняшний день без компьютерной графики невозможны. Как вы снимете бал Сатаны без компьютера? Да никак. Или получится дешевое непонятно что.
- Какая сцена оказалась для вас самой сложной?
- Когда мы снимали бал Сатаны. Я один, а вокруг триста голых стриптизерш Санкт-Петербурга. Можете себе представить? 300 голых мужчин вокруг, а вы одна одетая? Казалось, я много что видел, но эта сцена меня впечатлила.
- Вы видели экранизации Юрия Кары и Анджея Вайды, которые так и не дошли до широкого зрителя? Стоят ли они тех разговоров, которые год за годом вокруг них возникают.
- Видел. Не стоят. Это неинтересно. Вайда, по моему ощущению, просто не понял Булгакова. Я не имею права оспаривать великого режиссера, но это не его дело было. И не дело Кары. Его картину помогал снимать мой товарищ продюсер. Фильм лежит у него под одеялом, и он его никому не показывает. Он пробовал его перемонтировать, предлагал сделать это большим режиссерам - все отказывались, даже за большие деньги.
- То есть никакой мистики в том, что картина Кары не вышла, нет?
- Мистика начинается, когда ваш брат подступит к обсуждению этой картины. Вот тут-то начнется шабаш, бал Сатаны. Всю мистику вы и придумаете. Когда мы снимали, никакой чертовщины не было.
- Но рассказывали, что в первый съемочный день на Патриарших прудах были какие-то мистические проблемы со светом.
- Я тоже там был! Работала небольшая автономная электростанция, которой иногда надо было давать отдохнуть. Отключили на полчасика и включили снова. Вот и все. Остальное вы сами придумываете.
- А вы сами-то суеверный человек?
- Очень! Но зачем же я всем сейчас буду рассказывать о своих приметах?
- А вы понимаете тех актеров, которые из-за суеверия отказываются от больших ролей?
- Как актер - нет. У нас в театре был актер, которому Марк Захаров поручил сыграть роль предателя в спектакле В списках не значился. Очень хорошую роль. Он, пожилой человек, пришел к Марку Анатольевичу и сказал: Я воевал, я не могу играть предателя. Но это же профессия! Я, например, с удовольствием сыграю Гитлера, если предложат. Правда, ростом не вышел. Сыграть такую личность! Что вы!
- Как думаете, примет телезритель Мастера и Маргариту?
- Почти уверен, что да. У Бортко такое бережное отношение к Булгакову, что, мне кажется, все останутся довольны.
- Хотели бы ТЭФИ за роль Коровьева получить?
- Я бы хотел и Оскара получить, но американская академия нашу картину не оценит. Не потому, что они дураки. Просто не поймут юмора Булгакова.
Из интервью Александра Абдулова
Следующая публикация
Нет комментариев