Сапог казенных не жалея,
Шли строевым побатальонно,
Под барабаны к Мавзолею
Несли фашистские знамёна.
Бросали их к кремлёвским стенам,
Как в пламя огненной Победы,
Чтоб общий подвиг незабвенный
Потомкам был священным светом.
Гремели дробью барабаны,
Шаги печатались в брусчатку,
Несли знамена, боль и раны,
И в волосах седую прядку.
А я, невидимый, стоял там,
Молчал и плакал, опалённый,
Обнявшись с другом-автоматом,
Убитый, но непобеждённый.
Я не дожил до Дня Победы,
Мне пуля сердце разорвала.
Я тишиною стал и светом,
И праздника
частицей
малой.
Александр Сажин
04.05.2019
Первомай мы в Берлине встречали.
Город встретил свинцовыми ливнями.
Столько горя, смертей за плечами
Пронесли мы дорогами длинными!
Мы прошли по крови, по руинам,
Чтобы зверя добить окончательно,
Чтоб в рейхстаге закончить бои нам,
И чтоб праздник пришел замечательный!
Восхождение к этой вершине
Было долгим, тяжелым и страшным.
И на этих последних аршинах
Гибли в схватке с врагом в рукопашной.
Поднимали победное знамя
Над пылающим куполом здания,
Чтоб потомки гордились бы нами:
Победитель - великое звание!
Первомай мы в Берлине встречали.
Расписались второго на стенах мы,
И друзей под салюты качали
На руках своих с черными венами.
Руки пороха запах впитали,
В них Победу домой принесли,
От вспышек осветительных ракет
Сверкает ночью чёрная река.
У штаба о фашистах данных нет,
Пришёл приказ: доставить «языка».
У нашей разведгруппы мал состав:
Два русских, украинец и грузин.
Мы мимо караульного поста
Ползём, комбезы пачкая в грязи.
Нас берег мягко оттолкнул в тиши,
Захлюпала волна ладошкой в плот.
Вдоль берега стеною камыши,
А выше за колючкой чёрный дот.
Минуя заграждение, сползли
В окоп немецкий, словно к чёрту в пасть.
Его нам предстоит ещё позлить:
Нам офицера надо бы украсть.
Шли двое в касках проверять посты,
Один штыка под сердце отхватил.
Другого без излишней суеты
Серёга, как телёночка, скрутил.
Обратный путь. Растяжка. Взрыв и стон:
Наш Гиви нас покинул навсегда
От вспышек осветительных ракет
Сверкает ночью чёрная река.
У штаба о фашистах данных нет,
Пришёл приказ: доставить «языка».
У нашей разведгруппы мал состав:
Два русских, украинец и грузин.
Мы мимо караульного поста
Ползём, комбезы пачкая в грязи.
Нас берег мягко оттолкнул в тиши,
Захлюпала волна ладошкой в плот.
Вдоль берега стеною камыши,
А выше за колючкой чёрный дот.
Минуя заграждение, сползли
В окоп немецкий, словно к чёрту в пасть.
Его нам предстоит ещё позлить:
Нам офицера надо бы украсть.
Шли двое в касках проверять посты,
Один штыка под сердце отхватил.
Другого без излишней суеты
Серёга, как телёночка, скрутил.
Обратный путь. Растяжка. Взрыв и стон:
Наш Гиви нас покинул навсегда
Карлик смерти опасался,
В норы прятался, как крыса,
Многократно обоссался
В ожидании кары, Лысый…
На народ ему похерить,
Он с ума сошёл навеки.
Сам чекист, но в Бога верит,
Но не верит в человека..
Над Россией Моль летает,
Жрёт народные богатства…
Достояние всё тает.
Не правительство, а бл@дство…
Я на звоннице не дрЕмлю,
Расшатав, язык ударю…
И по водам, и по землям
Звон набатный бьёт недаром.
Многокрысие России
Всё надеется на чудо.
Не получится красиво
Выплыть из дерьма, иуды!
Пляшет бешено у трона
Приближённая скотина.
Я взираю удивлённо:
Лижут суки господина!
Но уверен я, так будет:
Шелуха покинет семя.
Все забудут слово «путин»
Навсегда, а не на время…
… Все забудут слово «путин»
В феврале околела в окопах пехота.
Дан приказ наступленья сегодня на Вязьму.
И бежит по сугробам четвёртая рота,
Снег в горячих разрывах становится грязью.
Пули воют навстречу фальшивые песни,
Хриплый крик наш «ура-а-а!!» обрывая жестоко.
До колючки дошли и уже нам не тесно:
Каждый третий отправился к Господу Богу.
По телам, остывающим на заграждении,
Сапоги пробежали безжалостно скоро.
Жалость нам ни к чему тут, когда наступление:
Нам убитые вслед не посмотрят с укором.
Вот и первая линия их обороны,
На подходе нас фрицы опять проредИли,
Не жалея немецко-фашистских патронов,
В рукопашной за это мы им отомстили.
Ох, и тесен окоп, в нём нельзя размахнуться,
Чтоб удар от души получился, ка