У наc в отделениe на работу пришла новенькая санитарка. Молоденькая, глупенькая. Просто готовая мишень для приколов. Кормит с ложки больного. Он наелся, а она подбегает кo мне: — А он больше не xoчет! Говорю ей: — Сама доедай! Она: — Как? Я не хочу! Я ей: — У нас порядок такой! Не хочешь — иди к заведующей, спрашивай у нее разрешения не доедать. И ведь пошла! Я ужe и пожалела, что сморозила такое, сижу, жду люлей от заведующей. Приходит санитарочкa с совсем очумевшим лицом, говорит: — Я ей сказала как вы велели. — Иии? — А она мнe ответилa: "Оставь, я сама доем". Галa Коpc
Существует парадокс, который не является большой тайной: после зачатия у зародыша человека сначала формируется и начинает работать сердце, а уж потом — мозг. Это всегда вызывало у врачей вопрос: откуда исходит импульс, пробуждающий, а затем регулирующий сердцебиение.
Но, к удивлению представителей медицинских научных кругов, исследователи Института математики сердца обнаружили, что у сердца есть свой собственный мозг — да, с настоящими мозговыми клетками. Он очень маленький, в нем всего около сорока тысяч таких клеток, но это именно мозг, которого сердцу, очевидно, достаточно.
Потрясающее открытие, которое подтверждает теории ученых, вот уже два века говорящих или пишущих о разумности серд
История настоящего героя: «Был расстрелян в буквальном смысле этого слова» Когда Александру Жукову помпезно вручал в Кремле звезду Героя Российской Федерации сам Президент, наш герой вышел к нему навстречу собранной походкой, хоть и не сумел скрыть свою хромоту. Владимир Владимирович тихо спросил подполковника, правда ли было так тяжело. Но Жуков уверенно ответил, что русским военным все по силам. «И он остался жив?!» — вопрошают обычно те, кто узнает о том, что довелось пережить подполковнику Жукову. Герой нашего сегодняшнего рассказа специализировался на спасении военных. Он сам высококлассный парашютист, это его отличало. Прошел две войны в Чечне. Несколько десятков раз высаживался в т
Прости, любимая. Я так тебя подвёл…
Я не сумел уйти от этой пули.
Ещё бы метров тридцать – я б ушёл,
А догонять они бы не рискнули
Прости, любимая. Не горе – а беда!
Письмо моё придёт за похоронкой –
Ты в нём себя узнаешь, как всегда,
Смышлённой и счастливою девчонкой.
Прости, любимая. Унёс я благодать –
Мир для тебя стал бледен и ничтожен.
Пусть пишут: «Кто-то должен умирать», -
Не верь им, милая. Никто, никто не должен.
И помнил я на огненной черте,
Что ты меня вернуться умоляла –
Я так старался, что из ста смертей
Всего одна меня не миновала.
Но я вернусь, по-прежнему любя –
Сквозь грунт пробьюсь к тебе зелёной негой.
И для тебя, и только для тебя,
Прольюсь дожд