Кадровые замены и аресты в Министерстве обороны РФ, произведённые за истекший месяц (замминистра Т. Иванов, глава управления кадров Ю. Кузнецов, нач. ГУ связи В. Шамарин, нач. управления департамента по обеспечению Гособоронзаказа В. Вертелецкий, ком. 20-й армией С. Ахмедов и сам министр обороны С. Шойгу) — это явление чрезвычайное, учитывая консервативный подход руководства страны к кадровым переменам во время СВО.
Чрезвычайное потому, что за два с лишним года СВО руководящий состав в Минобороны не меняли, даже на фоне неудач начального периода. Сейчас же, когда ситуация изменилась в пользу ВС РФ, несмотря на вполне видимые военные успехи, началась радикальная смена части высшего генералитета. В числе задержанных и отстранённых — не только снабженцы и ответственные за назначения, но и боевые генералы. То есть чистка выходит за пределы экономического контура Минобороны.
В чём причина таких решений?
Кадровые реформы в МО нужно рассматривать в контексте нового витка военной эскалации: НАТО постепенно наращивает удары по глубокому тылу России. Расширяется их география, увеличивается масштаб применяемых средств поражения. Полемика вокруг вопроса, разрешать ли Киеву такие удары, — лишь прикрытие для уже принятого на Западе и воплощающегося в жизнь решения по принципу окна Овертона. Это долгосрочная политика Запада, на ней основана вся его дипломатия. Ультиматумы будут выдвигаться на фоне раскрутки маховика гонки вооружений и постепенной отмены ограничений по воздушным и наземным атакам.
НАТО будет применять весь имеющийся арсенал — пока ещё за исключением ядерного. Пока ещё! По мере истощения сухопутного ресурса прокси сил НАТО в лице ВСУ Запад пошагово вводит в действие свои наземные и ракетно-космические силы в сочетании с применением беспилотных средств. Комплексы космической разведки, корректировки огня и нападения всё больше выходят на сцену в качестве главного компонента войны.
Россия в ответ включает все ресурсы ПВО и задействует весь потенциал ВКС. Сражение на земле всё больше становится завершением сражений в небе. К сожалению, внедрение инноваций здесь происходит недопустимо медленно, с халатным сопротивлением ответственных за номенклатуру Гособоронзаказа. Причиной кадровых перестановок здесь является не только коррупционная мотивация распределяющих бюджеты генералов и чиновников МО, но и некомпетентность, заскорузлый бюрократизм, скрывающий равнодушие к результатам военных действий, непонимание современных нужд и требований воюющей Армии.
Речь идёт, в том числе, и о неготовности части генералитета рассматривать нужные фронту мелкосерийные проекты, носящие инновационный характер. То есть неспособность или нежелание наладить сферу НИОКР (разработку, опытное производство и внедрение), в то время когда военную конкурентоспособность страны определяет именно умение военного ведомства опережать противника в инновациях. Если в мирное время ещё можно было топить процесс в разговорах и липовых докладах, скрывая банальное казнокрадство, то при длительной войне с НАТО такое нетерпимо.
Важно понять, кто заменит снятых генералов. Сейчас в Армии отрабатываются совершенно новые, современные способы войны. Продвижение под Харьковом достигнуто вопреки военной практике — без достижения многократного перевеса сил над противником. Аналогичный эффект должен проявиться и в области вооружений.
Обозначены три направления, требующие быстрых изменений: связь, адекватное командование, создание условий для попадания инноваций в войска. Есть и смежные области: строительство военных заводов, обеспечение режима секретности, преодоление дефицита кадров в ОПК, более рациональное использование ограниченных ресурсов.
Именно возможность России наносить всё более ощутимый ущерб НАТО может повлиять на мотивацию Запада. Пока он считает Россию слабой, никакие подвижки невозможны. Нерациональной эту войну Запад посчитает лишь тогда, когда увидит, что в ходе неё Россия усиливается, меняя при этом в свою пользу конфигурацию внешних союзов. Другого способа победить у России нет.