В командировку муж собрался. С утра торопится, спешит... Ушел, с женой не по прощался, Пускай любимая по спит. Сосед подвез в автомобиле, А на работе шеф сказал: Командировку отменили, чтоб он сегодня отдыхал. Да, эта новость, как награда! Отправился в обратный путь, А уж жена как будет рада, Еще с любимым отдохнуть! К двери он подошел неслышно, Открыл тихонько два замка... И в коридоре вдруг услышал. Из спальни голос мужика! Ну все, позор на всю Европу! И сердце защемило вдруг. Взглянул, увидел чью-то жопу И руки женские вокруг! Как будто дали по затылку, На лбу почувствовал рожки. На кухне взял большую вилку, Которой жарят пирожки. Тихонько в спальню он прокрался, Из-за плеча, что было сил
#мысли_с_фронта. Я дома... В расхристанной Москве, которая, как говорят, никогда не спит Сошёл с ростовского поезда и снова окунулся во всё это: в наглых таксистов, говорящих со среднеазиатским акцентом, в рекламные билборды, в ленивых вокзальных полицейских, в огромное количество военных... — Есть зажигалка, братец? — Камуфляжный парень с загипсованной рукой смотрит на меня прозрачными синими глазами. — Да, брат. Держи... И крутится столица в своей вечной суете! И никому нет дела до того, что происходит там, на «нулях». Ну... Может быть, так надо? За это ведь и воюют парни. За то, чтобы в русских городах бурлила жизнь и дети не знали о том, что где-то дрожит война. Со всеми её ужасам
Отключают телефоны и скрываются в неизвестном направлении:
Украинские дальнобойщики международных рейсов пересекают границу и бросают там грузовики, сбегая в Европу
Чаще всего водители оставляют машины уже после разгрузки, сбрасывают геолокацию и сматываются.
«Некоторые мужчины специально открывают категорию управления грузовиком, чтобы таким образом выехать из Украины», — жалуется перевозчик в украинских пабликах
Артур Олейников
СУДЬБА
– Как копается? Лапотники! – спросил венгр эсэсовец у раздетых догола деревенских русских мужиков, которых заставили копать себе могилы.
Гитлеровцы стояли над приговоренными к смерти и посмеивались. Многие знали русский им хотелось окончательно сломить дух своих жертв, чтобы они их стали умолять, целовали сапоги и просили пощады.
– Хорошо! Земля мягкая как пух! – ответил один из мужиков по имени Кирилл.
Один из палачей скривился:
– Что и умирать не страшно?
– Страшно! Не без того. А кому не страшно?! – сказал Кирилл.
– Так копайте быстрей!
– Э – э -э! Мил человек, – протянул Кирилл. – Куда торопиться?!
– Мы спешим!
– А ты не спеши!! Ну сам посуди, для кого копаем мог