ОТЕЦ
Надя родилась уже после того, как отца забрали в армию. Мама Нади провожала отца со слезами на глазах, и все смотрела на дорогого Алексея своего, все смотрела через радугу слез, как-будто прощалась с ним навеки.
Они дошли до дальнего леса вместе, а дальше все мужчины пошли одни, а жены и дети остались на взгорке и долго махали им руками вслед. Алеша шел последним в солдатском строю. Он оглянулся на свою молодую жену и исчез за косогором.
- Да что же ты так кричишь за ним? - спросила её мать. - Быстро разобьют тех фашистов и к рождению дитятки он уже будет дома.
Быстро не разбили. Отступали. На хуторе оказались немцы. Всех жителей разогнали по погребам и подпольям. А сами хозяйни
"Знаю, за всё надо платить, пусть это будет бедность, болезнь, что угодно, я на всё согласна ради этого счастья"...
Анна Тимирёва.
В начале ХХ века случилась одна из тех историй, что о запретной любви, выборе и цене, которую порой приходится платить.
Её герои — Александр Колчак, Верховный правитель России, флотоводец, учёный, и Анна Тимирёва, русская поэтесса, дочь композитора и пианиста.
НИКОМУ НЕ ОТДАМ!...
Отчим их не обижал. По крайней мере, куском хлеба не попрекал, из-за учебы не ругался, только когда Аня возвращалась позже положенного, мог накричать.
- Я обещал твоей матери, что присмотрю за тобой! – орал он в ответ на неуверенные Анины возражения о том, что она, вообще-то, уже совершеннолетняя. – И мне лучше знать, что тебе можно делать, а что нет! Ишь, совершеннолетняя она! Думаешь, аттестат получила и все можно? Да ты на работу нормальную сначала устройся, а потом взрослую из себя строй!
Потом, немного остыв, он говорил уже спокойней.
- Ведь бросит он тебя, что я, не видел, что за парень тебя привозит? Машина дорогая, личико смазливое, зачем ему такая простушка,
КУКОЛКА...
— Какая лапочка! Просто куколка, а не девочка! — в упор глядя на ребёнка, сказал мужчина, развалившийся на скамье напротив. От него веяло свежим перегаром. Зинаида инстинктивно закрыла от него дочь рукой.
— Смотри в окно, — грубо бросила она дочери, и зашипела на мужика: — и не стыдно пялиться? У самого-то, небось, семеро по лавкам!
— Напрасно вы так, мадам, — обиделся тот и поправил сбившуюся шапку, — я не хотел вас обидеть. Просто хотел сказать, что придёт время, и отбою у неё не будет от женихов. Когда она войдёт в период, так сказать, расцвета...