ИЗБУШКА НА ТРОИХ...
Мужчина в замасленной куртке слегка прищурился и едко заметил, глядя на легкие ботинки Марии:
- Босоножки бы еще обула, туристка.
Молодая женщина, четко расслышав каждое слово, оценивающе посмотрела на незнакомца, стоявшего возле гостиницы, живописно смотревшейся на фоне изумрудной тайги.
- Что? – спросила она и сделала пару шагов в его сторону. – Можно еще раз про босоножки?..
- Надо же, услышала!.. - мужчина усмехнулся.. - я говорю: обувь слишком легкая для этих мест, ботиночки для лета, а не для зимы.
ЛЕСНАЯ...
- Гляньте, бабоньки, Лесная вернулась. Батюшки, выросла-то как. Ну, всё, пожили спокойно и хватит, сейчас опять чертовщина начнётся: то мор, то засуха, - шептались деревенские бабы, собравшись у райповского магазина - любимого места сбора местных кумушек. Именно здесь, на лавочках, криво примостившихся под окнами старого деревенского магазинчика, обсуждались, а иной раз решались судьбы местных жителей. Нежелание последних быть под прицелом цепких глаз и подробных обсуждений их личной жизни в расчёт не бралось.
Мимо ротозеев, кучей высыпавших из райпо, лёгкой походкой прошла белокурая девушка по имени Василиса, в простеньком ситцевом платье, которое безумно ей шло. Длинными локона
ТЫ ТОЛЬКО ЖДИ!...
- Какая невеста? – Елена схватилась за сердце и опустилась на табурстола, напрочь забыв про жаркое на плите.
- Мам, ну какие невесты бывают? – рассмеялся Дмитрий.
- Сынок, погоди, совсем что-то темно перед глазами… Зачем это? Так рано! Да и кто она?
- А есть варианты?
Елена с ужасом посмотрела на сына.
- Только не говори мне, что…
- Мама, да, Марина, конечно! Какие еще варианты-то?
Елена судорожно выдохнула и спрятала лицо в ладонях. Как она этого боялась! Сколько раз разговаривала с Димой, просила, чтобы одумался. Толку-то! И как теперь быть? Скажи сейчас категоричное «нет» и скандала не оберешься…
- Сыночек, - она наконец подняла голову и даже попробовала улыбнуться.
ИВУШКА...
- Не трогай меня! Отпусти! Не надо!..
Крик разнесся над водой и замер, почти никем не услышанный и не понятый.
Томная июльская жара приглушила звук, небрежно отмахнувшись от отчаяния, прозвучавшего в нем. Тоненько звенел комариный писк в зарослях возле реки.
И только пробиравшийся по берегу худой плешивый пес бабки Марьи вдруг остановился, насторожил уши и потрусил туда, откуда, как ему показалось, пришел этот странный призыв о помощи. Пес был старый и давно уже перестал хорошо слышать. Но сейчас не ошибся.
Бабка Марья сильно удивилась бы, увидев своего Шарика в эти минуты. Куда делся кудлатый, ободранный недокормыш? На пригорке у старой ивы стоял сейчас зверь. Оскалившийся, со