"Надо уметь быть благодарными... За всё... Пусть даже за какой-то пустяк или мелочь. Нам никто ничего не должен, но если ради нас что-то делают, если о нас заботятся, о нас думают, то это дорогого стоит... Надо уметь быть благодарными..."
Приходит ко мне нынче человек, и сетует: "Дочка перестала крест носить". Я говорю: "Ну и что?". Апостол Павел вообще его не носил, тогда ещё не было заведено такого обычая. Трагедия же не в том, что человек носит крест или не носит. Для многих людей это какое-то суеверие. Крест-то человек должен носить в своём сердце, а не как Валерий Леонтьев – повесил, и прыгает с ним по сцене. Если этот крест для тебя – святыня, надо и относиться к нему, как к святыне, а не просто воспринимать как некоторый атрибут. Вот, крест надел, значит я крещёный православный человек. Да и некрещёный может надеть. Масса людей носит, а с нашей точки зрения они вообще не только не являются христианами, но и вообще некр
«Батюшка, почему если расскажешь, что ребёнок хорошо спит или ест, он начинает плохо спать и есть? Какой закон работает?» «Как только вы болтаете про себя всем, вы теряете всё. Языком своим дурным вы разрушаете своё будущее. <…> Язык разрушает все планы человеческие. Например, мамочка родит дитё и фотографирует, и фотографирует, и бесконечно фотографирует. Вот мой ребёночек пишет в тетрадке. Вот мой ребёночек играет на фортепиано. Да вы убиваете детей своих на самом деле! Вы портите им жизнь. Зачем вам нужно, чтобы сотни тысяч незнакомых людей смотрели на вашего ребёнка? <…> Один скажет “Ой, какой ребёночек хороший”, а другой — “будь проклят твой ребеночек”. Думаете нет, таких людей? Есть т
Не может человек полюбить другого усилием воли. Какими словами мы прикажем сердцу любить? Оно нас не слушается. Мы его стыдим, заставляем, напрягаемся, а оно говорит: "Я не люблю. Я не хочу. Я не хочу прощать. Я не буду прощать". Мы ему говорим: "Есть заповедь, Христос так велел. Ты в ад попадешь, если не будешь прощать". А сердце отвечает: "Не буду. Не прощало никогда и теперь не буду". Но, когда благодать Божия приходит в сердце, с ним происходит нечто сверхъестественное. Вдруг это каменное, жесткое, жестокое сердце начинает таять, как воск, становится мягким, податливым, послушным. Такое сердце уже не нужно уговаривать: оно само сначала начинает прощать, потом терпеть, потом сочувствовать