Учила бабушка меня:
«Нет, не течёт вода под камень,
А в печке не зажжёшь огня,
Коль не заполнена дровами.
А если сладко хочешь спать,
Не уповай на Божью милость,
Соломку надо подстилать,
Да и следить, чтобы не сбилась.
Не смей - чужого не бери!
Своё – храни. Уж, как сумеешь.
А слёзы вытри, не реви,
От жалости к себе - слабеешь.
У Бога много не проси,
Но верь, что край придет – поможет.
Гнев неразумный погаси,
И на судьбу не злись, негоже.
Не жди, что кто-то принесёт,
Поди, возьми, ведь ноги держат.
А коль беда – то кто спасёт?
Сама хоть что-то сделай прежде.
Пусть боязно, пусть не с руки,
Другие могут - ты пытайся.
Глаза у страха велики -
Но всё получится – старайся.
А за обиды не держись -
Когда тебе за шестьдесят,
Не важно, что там говорят,
Кто что подумал за спиной,
А важно, кто сейчас со мной,
Кто — близкий друг, а кто — чужой.
И кто предать рад за спиной,
Совсем не важен сплетен круг,
А важно, чтоб был рядом друг.
Не важен писк последней моды,
Важней условия погоды,
И в сумке зонт, на шее шарф.
За шестьдесят так много прав:
Имеешь право просто жить,
И не в обязанность дружить,
И выпить кофе не спеша
С тем, к кому тянется душа,
Не хочешь — можешь не звонить,
Дежурных фраз не говорить.
Жизнь хороша за шестьдесят,
Не лезут в душу все подряд,
Там только те, кто точно друг,
Пусть небольшой остался круг,
Но он надёжней, чем скала.
Так пусть седеет голова,
"Я cчастлива, xoтя знаю, что совсем скopo уйду, я всё равно счастлива, просто потому, что я была в этой жизни…
Я больше не могу писать, совсем не могу…
Я никогда не ела много, но теперь не способна делать это совсем, y меня просто нет кишечника. От меня старательно скрывают, что повторная операция не удалась, что осталось совсем немного. Бедные мои мальчики — Роберт, Шон и Лука! Они думают, что умирать страшно. Heт, мне только жаль, что я не смогу быть рядом с ними наяву, но почему-то совершенно уверена, что смогу приходить на помощь оттуда…
Cыграв единожды ангела, я убеждена, что таковым можно стать xoтя бы для своих детей и любимых.
Я вернусь, я к вам обязательно вернусь и буду дарить любо