Предыдущая публикация
И вот ровно через 40 лет, в 1957 году, в связи с подготовкой к международному фестивалю молодежи и студентов, кровавый режим резко сворачивает свою людоедскую программу по уничтожению русского народа.
Конечно же, давление на Церковь не ослабевает, но в короткий период некой этой «оттепели» даже возрастает, однако ж число убийств неповинных людей резко сокращается: загнанное на скотный двор население России может хоть сымитировать свой более облегченный вздох. Но здесь деваться уж властям было просто некуда — к нам на фестиваль молодежи и студентов съезжались молодые люди со всего мира. А им требовалось показать, что у нас вовсе нет тех кошмаров, которые обычно и приносит с собой социализм. То есть режим ослаб тогда исключительно с целью очковтирательства — заманить на путь социализма не ведающий никакого подвоха мир.
Так что Николай II оказался еще и провидцем: его предсказания сбылись в точности. А ведь еще монах Авель в своих пророчествах сообщал о последнем Царе:
«…Будет иметь разум Христов и чистоту голубиную… На венец терновый сменит Он корону Царскую, предан будет народом своим, как некогда Сын Божий… Накануне победы рухнет трон Царский… Измена будет расти и умножаться…» [31] (с. 16).
Государь Император родился в день Иова многострадального, а потому был уверен, что ему также придется пострадать. Ведь об этом и монах Авель из вскрытого после столетнего хранения в Гатчинском дворце послания Павла I еще предупреждал. А затем еще и Серафим Саровский письмо Николаю II адресовал, которое имело своим предназначением также предупредить, что:
«…все это совершится не случайно, а по определению предвечного небесного совета, дабы в трудные минуты тяжких испытаний Государь не пал духом и донес свой тяжелый мученический крест до конца» [30] (с. 41).
Однако же и Его Семья к Екатеринбургской Голгофе была подготовлена не менее достойно. Александра Федоровна сообщает в своих дневниках:
«…не думай, что я не смирилась (внутренне со всем смирилась, знаю, что все это ненадолго)…» [4] (с. 194).
В письме Вырубовой за несколько месяцев до гибели она сообщает:
«“…чувствую себя матерью этой страны и страдаю, как за своего ребенка, и люблю мою Родину, несмотря на все ужасы теперь и все согрешения. Ты знаешь, что нельзя вырвать любовь из моего сердца и Россию тоже, несмотря на черную неблагодарность к Государю, которая разрывает мое сердце, — но ведь это не вся страна. Болезнь, после которой она окрепнет. Господь, смилуйся и спаси Россию!”
Александра Федоровна была русской патриоткой. В этом чувстве не было никакого высокомерия и нелюбви к другим народам и культурам. Она была русской, потому что была православной. Именно Православие испокон веков открывало людям путь в Русский Дом, смысл существования и историческое предназначение которого вне Православия, помимо Православия понять и ощутить невозможно. Царица же была в Русском Доме своей, став истинно русской не по “составу крови”, а именно органически, по духу. Замечательно точно об этом написала Лили Ден: “Государыня была более русской, чем большинство русских, и в большей степени православной, чем большинство православных”» [42] (с. 121–122).
Одной из своих знакомых вот что сообщает о своем мистическом настрое Александра Федоровна:
«Я люблю духовное содержание жизни, и это притягивает меня с огромной силой. Думаю, что представляю тип проповедника. Я хочу помогать другим в жизни, помогать им бороться и нести свой крест» [42] (с. 129).
«Даже Дети, а не только Государь и Государыня, были виновны — виновны перед сатаной, ибо и Царские Дети сознательно разделяли крестный путь Своих Родителей. Так же, как и Государь и Государыня, Они вели духовную брань с врагами. Вот записка Наследника Алексея Николаевича Своей сестре Великой Княжне Анастасии Николаевне… Великая Княжна Анастасия и Мария в то время болели корью… записка датирована 13-м марта 1917 года… И вот что пишет наследник:
“Дорогая нежно любящая /!/ Анастасия. Крепко буду молиться за Тебя и Марию. С Богом все пройдет. Терпи и молись. Крепко целую Тебя и Машку. Будь Богом хранима! Твой Алексей”.
Важная деталь: у Царской Семьи, в том числе у Детей, была специальная почтовая бумага, с оттиснутыми на ней Царскими венцами. Свою записку Наследник написал на обычной бумаге, а корону сверху — нарисовал. Это имеет особое значение, если учитывать, когда была написана записка — спустя две недели после отречения Государя. “Кругом измена, трусость и обман” [отречения на самом деле не было: см. [200] — А.М.]. И эта деталь — нарисованная корона — указывает на особый смысл слов Наследника, обращенных к сестре: “…С Богом все пройдет. Терпи и молись…” По сути, рисуя над Своим письмом Царскую корону, в то время, когда Он уже не являлся Наследником, Цесаревич сказал сестре о Мученическом венце.
А 3 августа 1917 года с маленькой станции Александровка, что недалеко от Царского Села, Царственных Узников отправляли в Тобольск. Корреспондент одной из петроградских газет, присутствовавший при этом, впоследствии писал: “Этот малыш /т.е. Наследник — А.Ш./ пребойкий. Подхожу я и слышу от него — спорили о том, кто чего достоин за свои дела, по поводу переворота и т.д.: «А я так думаю — кто какую шапку заслужил, ту и наденет!»”
Так оно и вышло: кто удостоен сияющего мученического венца, а на ком-то шапка и поныне горит позорным огнем. Царские дети были духовно едины со своими Родителями, и стоически переносили все испытания — примеры тому можно продолжать и продолжать» [43] (с. 50–51).
А вообще практически все очевидцы, чьи показания собраны генералом Дитериксом, свидетельствуют, что:
«Отличительной чертой всей Царской Семьи была глубокая религиозность» [32] (с. 442).
Но и готовность с честью до самого до конца исполнить свой христианский долг является отличительной чертой этой Семьи в не меньшей степени.
Великая Княжна Татьяна:
«Верующие в Господа Иисуса Христа шли на смерть, как на праздник… становясь перед неизбежною смертью, сохраняли то же самое дивное спокойствие духа, которое не оставляло их ни на минуту… Они шли спокойно навстречу смерти потому, что надеялись вступить в иную, духовную жизнь, открывающуюся перед человеком за гробом».
Великая Княжна Ольга:
«…Отец всех простил и за всех молится…, чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, — будет еще сильнее, но что не зло победит, а только любовь…» [43] (с. 51).
Вот что сообщает Жильяр о поведении Наследника при извещении его об отречении Николая II:
— Знаете, Алексей Николаевич, Ваш Отец не желает больше быть Императором.
— Как так? Почему? — говорит Алексей Николаевич. Цесаревич посмотрел на меня с удивлением, стараясь прочесть на моем лице то, что происходит.
— Потому что он очень утомлен и потому что у Него много затруднений за последнее время.
— Ах да! Мама сказала мне, что его поезд остановили, когда Он хотел приехать сюда. Но Отец опять будет Императором впоследствии?
Я объяснил ему...
— В таком случае, кто же будет Императором? — спросил Цесаревич.
— Не знаю, теперь никто...
Ни слова о себе, ни единого намека на свои права как Наследника. Он сильно покраснел и взволновался... Еще раз я поражен скромностью этого ребенка, скромностью, которая равна его доброте» [44] (с. 107–108).
Мало того, когда тучи и еще более серьезно сгустились, Алексей сказал:
«Если будут убивать, то только бы не мучили…» [4] (с. 195).
Перед высылкой в Сибирь Царскую Семью исповедовал настоятель Феодоровского собора иерей Афанасий, который был просто ошеломлен тем разительным контрастом, который отделял Правду от вымысла, заполонившего прессу, модные салоны и подворотни:
«…как же мы действительно не разглядели — кто нами правит? Высоту нравственности их детей… он и предположить не мог, что такая существует… Такое незлобие, смирение, покорность родительской воле, полное осознание, что все изломы их жизни — воля Божия, чистота в помыслах, полное незнание земной грязи все это привело его в полное изумление» [31] (с. 23).
Изумили и ответы Царицы, которой подворотни и парадные офисы приписывали все те грехи, которые только вообще имеются в наличии. Но, несмотря на это, ответ был:
«“Нет, ни на кого зла не держу, даже на Кирилла и Николая Михайловича”.
Он знал уже, как изгалялся Николай Михайлович в своих посланиях клану о Царице. Всеми ругательствами, что есть в русском языке, она была награждена.
— Что, и даже на него?
“Нет, ни на кого. Всем все простила и сейчас прошу прощения у всех… Что? Вмешательство в государственные дела? Связь с Распутиным? Ой! — едва не рассмеялась. — Нет, никогда, да считаю его святым человеком… Нет, ни о чем не жалею, а уж о потерянной власти — никогда, я ее вообще и не желала никогда. Что?! На супруга!? Зло держу?!”» [31] (с. 22–23).
Исповедь же Императора, как тогда казалось сверженного с трона гласом некоего такого якобы народа, оглоушила и самого священника ничуть не менее чем чуть ранее столь поразившая его исповедь членов Императорской Семьи:
«— До сего момента не мог простить Рузского и вот теперь простил. Всех остальных простил давно. Да, я написал, что кругом трусость, измена и обман, но, — пожал плечами задумавшись, — это я без осуждения, а просто факт констатировал. Мне изменили все. Посылаю Георгиевских кавалеров, которые штурмом десять Измаилов возьмут, порядок навести, а они где-то на железной дороге застревают. Посылаю моих казачков, Империи опору, — а они красные банты надевают. Приказы мои не исполняют, связи нет. Раз я не нужен России, что же — на все Божья воля» [31] (с. 24).
Предательство сменившего масона Алексеева генерала В.И. Гурко, игнорировавшего приказ Николая II, подтверждает и Протопопов:
«В половине февраля Царь с неудовольствием сообщил мне, что приказал генералу В.И. Гурко прислать в Петроград уланский полк и казаков, но Гурко не выслал указанных частей, а командировал другие, в том числе моряков гвардейского экипажа (моряки считались революционно настроенными)» [45].
Но Николай II прощает на исповеди изменников. Понятно, он считал, что имеет дело с растерявшимися, испугавшимися, не разобравшимися в ситуации людьми — не знает, что имеет дело с масонами, то есть с сатанистами. А значит с иноверцами, которые совсем не та категория граждан России, которым можно подставить щеку. Но об этом он так и не узнает…
«— Ну, а тех, близких вам, вроде Саблина, которые не разделили с Вами ваш арест, не осуждаете?
— Их?! Да ну что вы? Их-то за что ж? Они не предали, они просто не пошли на жертву. Разве можно с кого-нибудь требовать жертву?
И тут у иерея вырывается:
— Эх, Ваше Величество, какое благо для России вы бы сделали, если б дали в свое время полную конституцию. Вы бы исполнили желание народа.
Таких округленных глаз, растерянности и удивления вряд ли кто видел у Государя за всю его жизнь, да и вряд ли они в самом деле были.
Весь его облик как бы говорил: “Господи, помилуй, от кого я слышу такое?” Когда такое выкрикнет Керенский — это понятно, что ж ему еще выкрикивать. Но — батюшка? Настоятель их Феодоровского собора, символа Самодержавия?!
Видя такую реакцию, иерей смешался и проговорил, что он имел в виду, что, ну, тогда бы у власти остались.
Исповедник вдруг улыбнулся: “Значит, говорите, «желание народа…» Мне… английский посол говорил, что я должен завоевать доверие народа. А я ему ответил, что мой народ должен заслужить мое доверие… — сказано было так, что иерей поежился, — хотя оно у меня было к народу безо всяких требований с моей стороны. Что это трудно втолковать англичанину, я понимаю, но, если это нужно втолковать русскому, что я понять не могу…”» [31] (с. 24–25).
А понять настоящему русскому человеку, каковым и являлся Николай II, полуинородца, каковым стал не только исповедующий его тогда священник, но и вообще все наше тех времен общество, а в особенности высшее, было и действительно сложно. Русскому Царю трудно было себе даже и попытаться вообразить, что всемирная олигархия банкиров, к тому времени, уже успешно завершила работу над оболваниванием этого верхнего слоя российского общества и подведением к уровню иностранцев, которыми средства массовой дезинформации могли уже крутить — как им вздумается. Ведь сами те люди о порядочности знали лишь только понаслышке, совершенно даже себе не представляя, что где-либо она вообще может иметь место даже не временной, сиюминутной блажи, но постоянной своей прописки. Людям же порядочным, каковыми пока еще оставались настоящие русские люди, было совершенно не понятно и дико, что кто-то в русской стране вообще может обращать внимание на сплетни и слухи, услужливо «кем-то» распространяемые по подворотням и модным фешенебельным салонам гостиных. И что дешевые бульварные газетенки, уже заведомо напичканные сплетнями, могут читать солидные люди…
Но все эти гаденькие реплики, что оказалось на самом деле, вовсе не являлись восклицаниями кумушек по подворотням и пьяных лавочников в трактирах. Внедрялась в жизнь тщательно разработанная программа по оболваниванию верхних эшелонов русского общества. И вот как работали, создавая мифы, отпускаемые на революцию деньги Шиффов-Варбургов:
«Миллионы листовок, брошюр, статей в газетах были брошены в массу русских людей. Эта литература представляла Царя пьяницей и развратником, не способным управлять государством и давно сдавшим бразды правления своей жене, царящей над страной со своим “любовником” Григорием Распутиным. Масонские агитаторы сообщали массу выдуманных гнусных подробностей, якобы из жизни Царя и Царской семьи — прежде всего о мнимых похождениях Григория Распутина, — познакомившись с которыми русский человек делал вывод: “А зачем нужен такой Царь?”
Особая “литература” распространялась о правительстве и отдельных его членах. Они представлялись полными убожествами, не способными решать самые простые задачи, а не то что руководить государством. Подробно рассказывалось об их взяточничестве, связи с некими темными личностями, и даже германскими шпионами…
Вместе с тем, настоящими героями и борцами за дело “свободы и прогресса” представлялись руководители либерального подполья Гучков, Милюков, Керенский, Львов, Рябушинский, Коновалов и многие другие враги Царя, русской власти и русского народа.
В отличие от столиц многих других воюющих стран, в Петрограде и Москве военной цензуры практически не существовало. В Петрограде с первых дней военного времени предварительная цензура к газетам не применялась (ГАРФ, ф. 1467, д. 541, л. 54)» [33] (с. 16).
Но об истинном происхождении этих гаденьких слухов тогда еще не догадывались: ни остающиеся приверженцами Самодержавия люди, воспринимающие все кругом опутавшие сплетни за чистую монету и негодующие по поводу задержки введения этой самой столь «кем-то» выдвигаемой «конституции», ни требующие немедленного свержения существующего порядка республиканцы. Ведь лишь теперь этот «ларчик февраля» стал для нас несколько приоткрыт и мы можем узнать хоть о части тех умопомрачительнейших финансовых средств, которые были тогда впрыснуты правящими миром олигархами в этот некий «глас народа», столь не вызывающий тогда ни у кого серьезных подозрений.
Но еще тогда, как лишь теперь выясняется, даже священство, которое впоследствии этой революцией будет зверски уничтожаться без суда и следствия десятками тысяч, в своей основе имело ложную информацию как о происходящем, так и о мерах, которые бы позволили начавшиеся безпорядки предотвратить.
И вместо чтоб стать на пути у масонов и с их подачи безумствующих заигравшихся в революции аристократов, церковное руководство, явно к тому времени прекрасно обработанное заговорщиками, допустило ничуть не меньшее предательство, чем правящие классы общества:
«…в совершении февральского антимонархического бунта особую роль играли виднейшие члены Святейшего Правительствующего Синода: его первоиерарх — митрополит Владимир (Богоявленский); и будущие патриархи — архиепископы Тихон (Белавин) и Сергий (Страгородский). В своем синодальном послании “К верным чадам Православной Российской Церкви” от 9 марта 1917 года эти иерархи совместно с прочими членами Синода отказались от Православия и поддержали цареборческую февральскую революцию, спровоцировав тем большинство своей паствы на уклонение в цареборчество и на клятвопреступление Царской власти» [34] (с. 40–41).
И вот под чем тогда подписалась предавшая масонам Царя наша церковная верхушка:
«Святейший Синод усердно молит Всемогущего Господа, да благословит Он труды и начинания Временного Российского Правительства…» [34] (с. 40–41).
Как теперь выясняется, избранного истинными виновниками случившегося: масонскими конспираторами. То есть отменяя присягу Православному Царю церковное руководство препоручало православных жителей своей страны исповедникам религии Бафамета!
Далее:
«…доверьтесь Временному Правительству…» (там же).
И все для того, чтобы:
«…облегчить ему великое дело водворения новых начал государственной жизни и… вывести Россию на путь… свободы…» (там же).
Это тоже вещал не Керенский. Но предатели, стоящие в 1917-м г. во главе РПЦ!
Но началась вся вышеизложенная затея много ранее:
«…революцию, в принципе, подготовило священство. Их взгляды по отношению к царю, то есть к упразднению монархической власти в России, совпадали, оказывается, с первой главной целью революционеров…» [35] (с. 14).
А потому:
«…уже в 1913 году Синод постановил не вынимать на Литургии частицу за Царя и Восточных Патриархов и предложил не читать молитву о здравии Государя… Так… на уровне святейшего Синода было совершено предательство Святого Царя Искупителя Николая Второго. Но перед этим был совершен известный поход в Святую Гору Афон. Поход этот известен в истории как “погром монахов-имябожников”. Совершилась эта хула на Имя Божие после того, как не стало преподобного Иоанна Кронштадтского, который всегда говорил, что “Имя Божие есть Сам Бог”» (там же, с. 58).
Но, как выясняется, вся эта духовная зараза имеет куда как более глубокие корни. Ведь Сергий Страгородский, будущий сексот большевицких спецслужб, которого в 1927 г. они поставят во главе РПЦ, еще в самом начале XX в. предлагал, и все на уровне того же Синода, практически реформацию Русской Церкви: введение служб на современном наречии, изменение канонов и т.д. Но тогда жив еще был Иоанн Кронштадтский. Потому к первой революции эта затея красных попов еще не сработала.
Так что и здесь, на религиозной почве в высших эшелонах церковной власти, что выясняется, еще с 1905 года царили все те же: измена, трусость и обман.
«В связи с ссылкой Царственных Узников в Сибирь, спросим себя: а уместно ли говорить об этой ссылке, как о чем-то внешне-принудительном? Разве Христа вели на Голгофу? Спаситель Сам шел на Голгофу, исполняя волю не первосвященников, а Пославшего Его Отца Небесного. И последователи распявших Христа, скрывавшиеся за вывесками “временного правительства” и “совдепа”, стремясь унизить Государя и Августейшее Семейство, лишь невольно способствовали славе Мучеников Дома Российского.
Путь Царской Семьи в Сибирь — это сознательный путь на Российскую Голгофу; это логическое завершение жизненного пути Царственных Мучеников, который весь есть подвиг. В Сибирь Царственные Мученики поехали во Славу Божью — на духовную брань, на страдание и победу. Они шли на искупление будущего России — нашего с вами будущего [как бы нам его теперь своим бездействием и безразличием не прохлопать! — А.М.]. И этот путь, как и весь земной путь Царственных Мучеников, был совершен Ими в молитве. Перед отъездом в Тобольск, “30 июля, в день рождения Наследника Цесаревича Алексея Николаевича… из придворной Знаменской церкви принесли по просьбе Государыни образ Знамения Божьей Матери. Перед этой древней родовой иконой Дома Романовых и величайшей святыней Царского Села был совершен напутственный молебен” (Из книги Е. Алферьева “Письма Царской Семьи из заточения”).
По прибытии Царственных Узников в Тобольск Губернаторский дом, где их поместили, был, по просьбе Государя, окроплен святой водой после совершения благодарственного молебна по случаю благополучного прибытия — вновь звучит рефрен, проходящий через всю жизнь Царской Семьи: “Да будет воля Твоя!”
И, наконец, 14 июля 1918 года, за три дня до убийства, по просьбе Государя в доме Ипатьева совершена обедница. Как впоследствии рассказывал о. Иоанн Сторожев, служивший обедницу, “Царственные Узники не были в угнетении духа, но все же производили впечатление как бы утомленных. «По чину обедницы, — вспоминал о. Сторожев, — положено в определенном месте прочесть молитву “Со святыми упокой”. Почему-то на этот раз диакон, вместо прочтения, запел эту молитву, стал петь и я, несколько смущенный таким отступлением от устава, но едва мы запели, как я услышал, что стоявшие сзади меня Члены Царственной Семьи Романовых опустились на колени…”
Опять мы будто слышим: “Да будет воля Твоя!” В этом эпизоде все не случайно. Конечно не случайно, не по ошибке, и не по собственной воле запел диакон. И как восприняла это Царская Семья — и Родители, и Дети! В совершенном единодушии и твердости духа, как люди, точно знающие, что им предстоит, и готовые к этому.
Взглянем на список предметов, найденных в доме Ипатьева, после занятия Екатеринбурга войсками белых — это уже описание, приведенное в книге генерала Дитерикса, красноречиво говорит о том, что за узники содержались в этом доме. В совершенном безпорядке, оставленном палачами, валялись предметы, не составляющие никакой ценности для палачей, но бывшие безконечно ценными и необходимыми для Узников: молитвенники, Евангелия, крестики, образа, образки, пузырьки и флакончики со святой водой и мvром; книги, с которыми не расставалась Императрица — “Лествица”, “О терпении и скорби”, Библия — с повседневными заметками в тексте и на полях, сделанными рукою Ее Величества; и, наконец, икона Феодоровской Божьей Матери, с которой Государыня никогда не расставалась — и мы видим, что тут жили пребывавшие в молитвенной крепости духа христиане.
17 июля 1918 года Русским Царем и Его Семьей совершена великая всепобеждающая жертва за Родину. Государь ехал в Сибирь на Голгофу и более всего боялся, что он с семьей будет увезен за границу, что ему не дадут жертвовать за Россию, т.е. бороться за нее. И вся Царская Семья думала также. “Я лучше буду поломойкой, но я буду в России”, — писала Государыня. В другом письме (из Тобольска) Она пишет: “Господи, смилуйся над Россией! Спаси ее… О, как я молю, чтобы Господь ниспослал бы духа разума, духа страха Божия, все потеряли голову, все врозь, царство зла губит и невинных убивают… Очень согрешили мы все, что так Господь, Отец Небесный, наказывает детей Своих. Но я твердо и непоколебимо верю, что Он все спасет. Он один это может. Надо перенести, терпеть, очиститься, переродиться!..”
Во имя перерождения и очищения России Царственные Мученики и взошли на свою Екатеринбургскую Голгофу.
Что произошло в Ипатьевском подвале?
Во-первых (и это лежит на поверхности) — ритуально-мистическое злодеяние. Это видно не только из каббалистической надписи, оставленной на стене подвала, но и из следующих деталей: Династия Романовых началась в Ипатьевском монастыре и закончилась в Ипатьевском доме г. Екатеринбурга (на это обратил внимание еще ген. Дитерикс). И конечно не случайно день Екатеринбургского злодеяния совпал с днем памяти св. князя Андрея Боголюбского, “который если не по имени, то по существу, по замыслу был первым русским Царем!” — об этом пишет Архимандрит Константин.
Но, взирая на Распятие, мы должны видеть не только преступление первосвященников, “детей дьявола”, а главное — Вселенскую Победу искупляющей жертвы Христа за всех людей. И если мы хотим проникнуть в истинную сущность Екатеринбургской Голгофы, нашим взорам надлежит фокусироваться не на крови, не на тщетной бесовской ритуальщине, а на победе Царственных Мучеников, совершивших искупляющую Жертву за всю Россию. В Ипатьевском подвале произошло столкновение каббалистического ритуала с несокрушимой силой христианской жертвы, которую принес за грехи Отечества Император Николай II и к которой Он шел всю жизнь. А исход такого столкновения всегда был, есть и будет один — посрамление сатанинских сил, как бы они ни ярились. Своим злодеянием богоборцы купили у темных сил семь с лишним десятилетий физического рабства России; а Царь-Мученик Своей Христианской победой спас душу России для вечности» [43] (с. 51–53).
http://www.proza.ru/2018/02/21/601
Следующая публикация
Комментарии 3
Ниже приводим список преступлений царизма в годы правления Николая II:
1896 г., 18 мая - При его коронации на Ходынском поле в возникшей по преступной нераспорядительности царских чиновников в давке погибло более 5000 человек;
1901 г., 7 мая - Расстрел обуховских рабочих;
1902 г., ноябрь - Расстрел ростовских рабочих: убито - 6 ранено - 20;
1903 г., 11 марта - Расстрел рабочих Златоустовского оружейного завода убито - 60, пострадало - 200;
1903 г., 14 июля - Расстрел бастовавших железнодорожников: убито - 10, ранено - 18;
1903 г., 23 июля - Расстрел демонстрации в Киеве: убито - 4, ранено - 27;
1903 г., 7 августа - Расстрел рабочих в Екатеринбурге: убито - 16, ранено - 48;
1904 г., 13 декабря - Расс
...ЕщёНаказанье божье не заставило царя долго ждать, за злодеяния всей его жизни.18 мая 1868 года родился Николай II Романов (Гольштейн-Готторп) "Кровавый" – последний российский царь, предмет обожания монархистов и националистов.Ниже приводим список преступлений царизма в годы правления Николая II:
1896 г., 18 мая - При его коронации на Ходынском поле в возникшей по преступной нераспорядительности царских чиновников в давке погибло более 5000 человек;
1901 г., 7 мая - Расстрел обуховских рабочих;
1902 г., ноябрь - Расстрел ростовских рабочих: убито - 6 ранено - 20;
1903 г., 11 марта - Расстрел рабочих Златоустовского оружейного завода убито - 60, пострадало - 200;
1903 г., 14 июля - Расстрел бастовавших железнодорожников: убито - 10, ранено - 18;
1903 г., 23 июля - Расстрел демонстрации в Киеве: убито - 4, ранено - 27;
1903 г., 7 августа - Расстрел рабочих в Екатеринбурге: убито - 16, ранено - 48;
1904 г., 13 декабря - Расстрел рабочих в Баку: убито - 5, ранено - 40;
1905 г., 9 января - Кровавое Воскресенье в Петербурге, расстрел мирного шествия рабочих: убито - 1200, ранено - более 5000;
1905 г., 12 января - Расстрел демонстрации рабочих в Риге: убито - 127, ранено - свыше 200;
1905 г., 18 июня - Расстрел демонстрации в Лодзи: убито - 10, ранено - 40;
1905 г., 5 сентября- Позорный Портсмутский мир с Японией: потери России в войне - 400000 человек;
1905 г., 15 ноября - Расстрел крейсера «Очаков», других восставших судов Черноморского флота. Гибель тысяч матросов - севастопольцев;
1906 г., 4 июля - 28 участников восстания матросов в Свеаборге приговорены к расстрелу;
1907 г., 3 июня - Разгон «святым» царем Думы. Всего к этому времени повешено и расстреляно 14 тысяч человек;
1911 г. - Голод, унесший жизни более 300 тысяч человек;
1912 г., 4 апреля - Расстрел бастующих рабочих на Ленских приисках: убито 270 и ранено 250 человек;
1914 г., 3 июня - Расстрел митинга путиловских рабочих в Петербурге;
1915 г., 10 августа - Расстрел демонстрации в Иваново-Вознесенске: убито - 30 ранено-53;
1914 год – Начало империалистической войны. За годы войны погибло и пропало без вести 1, 3 млн российских солдат, ранения получили 4 млн человек, попало в плен – 2, 5 млн. солдат и офицеров.
За всё это и ответил Николай II Кровавый в 1918 году.
Р. S. Винить в гражданской войне следует не большевиков, выступавших за мир без аннексий и контрибуций, за то, чтобы уничтожить всякую эксплуатацию человека человеком, а именно царизм, не желавший мирно разговаривать с простым народом, неохотно и вынужденно шедший на необходимое и давно созревшее обновление общества.
Ситуацию усугубила империалистическая война, на которую царизм пошёл под давлением союзников. Отсутствие ярких побед, топтание на месте и кормление вшей в окопах создало благодатную почву для деятельности большевиков и иных левых партий. После смещения Николая II ближайшим окружением большевики начали действовать.
В Евангелии сказано: Принимающий пророка получит награду пророка, принимающий праведника-награду праведника!Но кто будет возносить врагов Божьих,получит такой же гнев Божий как и эти мерзавцы!!!За грехи родителей наказываются дети и внуки!!!
Посчитай число абортов совершенных в нашей стране с 1918 г и закрой свою варежку!и не лезь хулить Помазанника Божия!Он на Небе,а ты никогда там не будешь!