Когда взрослые слишком правильные....или почему дети рано взрослеют
Мне было 12. Я лежала в больнице.
Эту историю я вспомнила совсем недавно. Она всплыла, как ржавая подводная лодка, похороненная в пучинах памяти до поры.
Усилием воли, тогда в детстве, я приказала себе ее забыть. Получилось.
Прошло 30 лет, и с ощущением вчерашности этого происшествия, с цифровой точностью деталей и полным спектром ощущений я вдруг вспомнила все. До запахов, до соли под носом.
Я лежала в больнице.
Ничего серьезного. Просто периодически болел живот. Мама настояла на обследовании.
Мне нравилось, что я пропускаю школу. Нравилось повышенное внимание родителей и друзей. Наша палатная тусовка т
Невозможно скакать на мертвой лошади и невозможно вдохновить мужчину, изначально ничего не хотящего и априорно лишенного лидерских качеств. Хочет он лежать раненым тюленем на кухне мамы до тридцати лет – не надо трогать очаровательного ребенка. Пусть пускает тягучую слюну и, тряся пухлым кулачком, кричит в экран, видя бизнесменов: «Наворовали, мрази!»
Обличил жулье на прайветджетах, сморкнулся в штору, утер слезу, убедил мир в том, что все богатые люди – упыри, и сладко засопел на перине бабушки, шевеля пальчиками ног в рваных носках. Право деградировать – священно.
Тут хоть кундалини по сушумне поднимай, хоть через костер прыгай и родовую силу зови с санитарами и экзорцистами, все – прах