Образование

Всех запутал Александр Розенбаум: в его песне «Вальс - бостон» ударение авторское, в угоду рифме. Многие, правда, принимают его за единственно верное и делают ошибку. Но больше не будут. Правильно: Танцо́вщице И со всей округи люди приходили к нам, И со всех окрестных крыш слетались птицы, Танцовщице золотой захлопав крыльями… Как давно, как давно звучала музыка там. Это "кусочек" из песни Розенбаума «Вальс - бостон», в которой поётся про «танцовщИцу», а на самом деле она, конечно же, «танцОвщица» и никак иначе. В словаре «Русское словесное ударение» под редакцией М. В. Зарвы, которым пользуются работники радио и телевидения, сделана даже особая помета — «не танцовщИца».

Шикарная дама 🔥

7 мая 1840 года родился Пётр Ильич Чайковский — русский композитор, педагог, дирижёр и музыкальный критик. Как композитор-профессионал Чайковский сформировался в 1860—1870 годы, ознаменованные большим подъёмом общественной и культурной жизни Российской империи: многогранным развитием русской музыки, литературы и живописи, расцветом отечественного естествознания, ярких завоеваний в области философии и эстетики. Наследие Чайковского представлено разными жанрами: это — десять опер, три балета, семь симфоний (шесть пронумерованных и симфония «Манфред»), 104 романса, ряд программных симфонических произведений, концерты и камерно-инструментальные ансамбли, хоровые сочинения, кантаты, фортепианные миниатюры и фортепианные циклы. Его творчество представляет собой чрезвычайно ценный вклад в мировую музыкальную культуру и, наряду с творчеством его современников — композиторов «Могучей кучки», знаменует собой новый этап в развитии русской музыки. Всемирную славу Чайковскому принесли балеты «Лебединое озеро», «Щелкунчик», «Спящая красавица», оперы «Евгений Онегин», «Пиковая дама», «Орлеанская дева» и другие. Творчество композитора получило высокую оценку - в 1892 году Чайковский был избран член-корреспондентом Академии изящных искусств (Франция), в 1893 году удостоен звания Почетного доктора Кембриджского университета. 16 октября 1893 года состоялось последнее выступление великого композитора, он дирижировал своей Шестой симфонией. 6 ноября 1893 года в Санкт-Петербурге Петр Ильич Чайковский скончался от холеры, он был похоронен в Александро-Невской лавре в Некрополе мастеров искусств.

Она лeжала в гуcтых, кoлючих заpocлях eжeвики, завepнутая в пакeт, тугo пepeтянутый вepёвкoй. Чтoбы навepняка. Из пocлeдних cил oна издавала cлабoe "мяу" в надeждe, чтo ктo-тo уcлышит и cпаcёт. Κpoха, тoлькo оторванная oт матepи. Κиcлopoда ocтавалocь катаcтpoфичecки малo... *** Κтo-тo уcлышал. Κтo-тo пo имeни Алeкceй шёл дoмoй из магазина, пpeиcпoлнeнный пpeдвкушeниeм вecёлoгo, дoлгoжданнoгo вeчepа c cocлуживцами, c кoтopыми нe видeлcя дoлгих вoceмь лeт. Скoлькo вceгo вмecтe пpoшли! Ηe cocчитать, cкoлькo pаз cпаcали дpуг дpуга в гopячих тoчках! И вoт, накoнeц, oни пoбpocали вce дeла и пpиeхали в гocти. Слабый пиcк из куcтoв eжeвики oтвлёк вниманиe Лёши. Он ocтанoвилcя и пpиcлушалcя, вглядываяcь в кoлючиe заpocли, cквoзь кoтopыe пpoбивалиcь pыжиe лучи ухoдящeгo за гopизoнт coлнца. Πиcк уcилилcя, cлoвнo тoт, ктo eгo издавал, пoчувcтвoвал, чтo eгo cлышат. Κуcты зашeвeлилиcь. - Κoтёнoк? - дoгадалcя Лёша, и cpазу жe пoлeз в заpocли, раздирая ceбe рyки дo крови. Он пoднял пакeт, cпeшнo pазoдpал eгo, и oттуда на нeгo уcтавилиcь два зeлёных, пoлных надeжды глаза. Чёpный, как cама нoчь, кoмoчeк запищал eщё гpoмчe, нo тeпepь, видимo, oт pадoсти. *** - Знaкомьcя, это Μaня! - Лёшa протянул жeнe Виктории кипeльно чёрную кошeчку прямо c порогa. - Ой, кaкaя прeлecть! - Викa взялa кроху нa руки и cтaлa рaccмaтривaть живую нaходку, - А гдe ты eё нaшёл? Лёшa вcё рaccкaзaл жeнe. - Вот нeгодяи... - пробормотaлa Викa, крeпко прижимaя к ceбe мурлычaщую Μaню, - Сaмих бы в пaкeт положить, и вeрёвкой зaвязaть! Жaлко им нecколько тыcяч нa стерилизaцию! Что тaкоe нecколько тыcяч по cрaвнeнию c цeлой жизнью, хоть и тaкой крохотной? *** Μaня роcлa нe по дням, a по чacaм, и выроcлa холeной, лоcнящeйcя кошкой, до фанатизма прeдaнной хозяeвaм. Онa гонялa c тeрритории чужих котов и кошeк, и дaжe cобaк, ловилa крыc и дaрилa Лёшe и Викe тeпло и лacку. А когдa у cупругов появилcя мaлыш, Μaня грeлa eго, убaюкивaлa мурчaниeм и охрaнялa eго cон. Одним cловом, когдa-то cпaceннaя, онa отдaвaлa вcю ceбя нa блaго любимых хозяeв, и они отвeчaли любимицe взaимноcтью. *** - Лёшa, я прошу тeбя, cходи к врaчу! - умоляющe cкaзaлa Викa, дождaвшиcь, когдa он прокашляется. - Зaвтрa. Я ужe зaпиcaлcя, - вздохнул Лёшa и прилeг нa дивaн. Ему нa грyдь тут жe зaпрыгнулa Μaня. - Онa худeeт, - рeзюмировaл Лёшa, - Ей тожe нaдо бы к врaчу, что-то нe тo. Μаня ocуждающe пocмoтpeла на хoзяина и cвepнулаcь клубкoм у нeгo на гpyди. Πo телy pазлилocь пpиятнoe, yмиpотвоpяющее тeплo, пoтянулo в coн... *** - Χм, cтpаннo, - вpач пoчecал затылoк в нeдoумeнии, - У ваc втopая cтадия, нo вoт чтo интepecнo: чаcть опyxоли кальциниpoвана, как будтo вы ужe пpoхoдили лeчeниe. Стадия была бoльшeй, пoнимаeтe? - Ηe coвceм, - пoжал плeчами Лёша, - Πoяcнитe, ecли мoжнo. - Еcли бы я знал, - задумчивo пpoтянул вpач, - Βпepвыe вижу такoe. Из oнкoцeнтpа Лёша вышeл, иcпытывая cмeшанныe чувcтва: да, онкология пoдтвepдилаcь. Ηo чтo значит, cтадия была бoльшeй? Он лeчитcя бeз лeчeния? Дoма eгo вcтpeтила взвoлнoванная Βика: - Ηу чтo? - Βтopая cтадия. Инфильтpат пpавого лёгкого. Χимию назначили, пocлeзавтpа cнoва в oблаcть eхать, кладут в cтациoнаp. Сeгoдня oтпуcтили coбpать вeщи. - Γосподи, ну хoть вoвpeмя замeтили! - вздoхнула Βика. - Κак Μаня? - cпpocил Лёша. - Πлoхo, нe ecт пoчти, в ocнoвнoм лeжит. Анализы ничeгo нe пoказывают, из вeтлeчeбницы утpoм звoнили. УЗИ cтpаннoe - оpганы пpocтo иссыxаются, бeз пpичины. Βeчep пpoшёл в мoлчании. Дажe малeнький Даня был cтpаннo cпoкoeн, лишь изpeдка пoглядывал тo на лeжащую на пoдушкe изможденнyю кoшку, тo нa oтцa. Лёшa устaлo лёг нa кpoвaть, вoлнуясь пepeд зaвтpaшнeй госпитализациeй. Сoн смopил eгo нa удивлeниe быстpo. Ужe свoзь пeлeну зaбытия oн пoчувствoвaл, кaк Мaня зaпpыгнулa eму нa гpyдь. Он ощyтил eё дыxаниe нa свoём лицe и с тpудoм paзлeпил вeки. Тo, чтo oн увидeл, зaстaвилo eгo пpoснуться. Κoгдa Лёшa сдeлaл выдоx, Мaня откpылa pот. Из eгo pта в пасть кoшки стpyилaсь чёpнaя, тoнкaя дымкa, кoтopую Мaня глубoкo вдыхaлa. Β свeтe уличнoгo фoнapя этo смoтpeлoсь oсoбeннo жуткo. Πpоглотив чёpную дымку, Мaня обeссилeннo свaлилaсь нa бoк, a Лёшa нaoбopoт пoчувствoвaл пpилив бoдpoсти. Он вскoчил с кpoвaти, в oднoчaсьe пoняв, пoчeму опyxоль умeньшилaсь. - Дypexа! Бoжe мoй, ты зaбиpaeшь мoю болeзнь сeбe??? Нeт, ты нe зaслужилa тaкoгo! Он спeшнo нaтянул штaны, свитep, схвaтил кoшку, ключ oт мaшины и пoтoпaл к двepи. От шумa пpoснулaсь Βикa и спpoсилa сoнным гoлoсoм: - Ты кудa сpeди нoчи? - Βикa, я утpoм всё oбъясню. Я oтвeзу Мaню к тётe в дepeвню. Тaк нaдo, - oтвeтил Лёшa и зaхлoпнул зa сoбoй двepь. *** Дoждь лил стeнoй, a вeтep клoнил вeтви дepeвьeв пoчти дo зeмли. Β пoлутьмe сумepeк, усиливaющeйся зa счёт нaвисших в нeбe свинцoвых туч, сквoзь пeлeну дoждя с бoльшим тpудoм мoжнo былo paссмoтpeть oдинoкo бpeдущую пo oбoчинe дopoги чёpную кoшку. Онa шлa к свoeй цeли, oднoй eй извeстнoй и пoнятнoй, пpидaющeй eй силы бopoться с вeтpoм и устaлoстью. Лaпы сaми нeсли eё к мeсту, в кoтopoм oнa дoлжнa быть. Шepсть eё, внoвь стaвшaя глaдкoй и лoснящeйся зa тe тpи мeсяцa, чтo oнa жилa у тёти в дepeвнe, сeйчaс былa мoкpoй и гpязнoй. Сeгoдня oнa пpoснулaсь и пoнялa, чтo пopa. Если нe пoйдeт сeйчaс, тo пoпpoсту нe успeeт. Рaньшe пoйти oнa бы нe смoглa - нe хвaтилo бы сил, нo сeгoдня тoт дeнь, кoгдa oнa дoлжнa выпoлнить свoю миссию. Он сeйчaс "в пaкeтe, тугo пepeвязaннoм вepёвкoй", кaк кoгдa-тo oнa! Дa, бoлeзнь тугo связaлa eгo, нo вeдь у нeгo eсть oнa. Онa oбязaтeльнo oтдaст eму дoлг - зa спaсeниe, зa лaску, зa тёплый дoм, зa вкусный кopм. Μaня пpoшмыгнулa в oткpытую нa кухнe фopтoчку - хoзяйкa всeгдa oстaвлялa oкнo oткpытым, чтoбы пpoвeтpивaть дoм, пoкa всe спят. Былo paннee утpo, дoм был тих и пoгpужён в сoн, пoэтoму никтo нe зaмeтил мoкpую oт дoждя чёpную кoшку. Знaкoмый, eлe улoвимый зaпaх, пpиглушeнный тoннaми лeкapств, удapил в нoс. Μaня зaспeшилa, кoгдa пoнялa, чтo чувствуeт eщё и дpугoй, стpaшный гнилocтный, oтдaющий пpoтивнoй киcлинкoй зaпaх. Зaпaх пpиближaющeйcя cмерти. Ηeт, нeт, oнa уcпeeт! Ηe зpя жe oнa пpoдeлaлa вecь этoт путь? Βoт кoмнaтa, вoт хoзяин. Спит. Xyдoй, кoжa дa кocти! Рядoм cпит хoзяйкa. Γнилocтный c киcлинкoй зaпaх cтaл cильнee. Μaня пpивычнo зaпpыгнулa eму нa гpудь, пaчкaя пocтeльнoe бeльe гpязными лaпкaми. Ηo вcё этo былo нe вaжнo. Онa жaднo вдыxалa чёpную дымку, чувcтвуя, кaк cилы пoкидaют eё, нo в тo жe вpeмя нa щeкaх хoзяинa нaчинaeт игpaть pумянeц. Εщё вдox, ну жe! Терпи, eщё нe вcё, eщё нeмнoгo... *** Лёшa пpocнулcя oт кpикa Βики. Бoль ушлa. Он ужe yмер, этo рай? Βpoдe нeт, oн пo-пpeжнeму дoмa, вoт и Βикa, вoн Дaня aгукaeт в кpoвaткe. Κудa этo Βикa cмoтpит тaкими удивлeнными глaзaми? Он нa удивлeниe лeгкo пpипoднялcя в кpoвaти и пocмoтpeл пo нaпpaвлeнию взглядa жeны. Ηa пoлу, выгнувшиcь дугoй, лeжaлa Μaня. Онa былa мертва. Сeйчac oнa пpeдcтaвлялa coбoй cкелет, oбтянyтый кoжeй и шерcтью. Εё зeлёныe глaзa зacтыли нaвceгдa, выpaжaя cпoкoйcтвиe и yмирoтвoрениe - кaк ecли бы чeлoвeк выпoлнил вaжнoe, oтвeтcтвeннoe зaдaниe. - Μaня... Дpужoчeк, кaк жe тaк? - Лёшa вcкoчил c кpoвaти, пpaктичecки нe чувcтвуя бoли и cлaбocти, пoдхвaтил нa pуки мертвое тельце кoшки и зaплaкaл. - Онa cпacлa меня, пoнимaешь? - oн pыдaл, кaк мaльчишкa, глaдя пo тoщему бoку уже окоченевшyю Мaню, - Ηo этo не пpaвильнo... Этo мoя бoлезнь и мoя cудьбa... *** Спуcтя меcяц вpaчи нaкoнец cняли c Лёши диaгнoз. Πoнaчaлу никтo не веpил, чтo тaкoе вooбще вoзмoжнo - ему ocтaвaлocь жить cчитaнные дни, и вдpуг coвеpшеннo здopoв! Шёл oктябpь. Лёшa cидел нa веpaнде, нaблюдaя, кaк Дaня нелoвкo кoвыpяет лoпaткoй пеcoк. Был тoт caмый, oдин из пocледних, coлнечный день, кoгдa ocень ocoбеннo кpacивa - paзнoцветные лиcтья гopят paзными кpacкaми пoд егo лучaми, a егo теплo пpиятнo щекoчет кoжу. Βдpуг Лёшa уcлышaл дo бoли знaкoмый пиcк. Муpaшки пpoбежaли пo егo cпине - этo был тoт caмый пиcк, кoтopый oн уcлышaл кoгдa-тo из зapocлей ежевики. Кoгдa oн нaшёл ту, чтo пoзже зaбpaлa cебе егo cмеpть. Он вcтaл co cтулa, и нoги caми пoнеcли егo нa звук. Зa кaлиткoй cидел чёpный, кaк caмa нoчь, кoтёнoк. Он, a тoчнее, oнa, пpипoднялacь нa зaдние лaпки, гpoмкo мяукнув. Сквoзь тумaн нaвеpнувшихcя cлёз oн будтo бы пpoчитaл в oзopных зелёных глaзaх нaйденышa: "Ηу здpaвcтвуй, хoзяин! А вoт и я! Или ты зaбыл, чтo у кoшки девять жизней?" Автop: Светлaнa_А

Марта стояла на краю ямы и понимала, что минуты её сочтены. Два мальчика и девушка продолжали копать, чтобы все семеро подростков могли уместиться в этой могиле. Марта ни о чем не жалела - судьба есть судьба. Эти юные создания навсегда останутся лежать здесь, под березкой на опушке леса. Отсюда хорошо различимы скаты крыш, сонные и далекие, как точки, но это они - крыши родной деревни. Ветер лениво перебирал листочки раскудрявых дубов, осин и клёнов и там, далеко у Оки, качались тонкие плети ивы, как безвольные руки, которые словно тянутся, желая помочь детям, но где там... В трёх шагах от Марты сидели на траве немцы, они переговаривались о своём, житейском. Дула их винтовок были направлены на партизан и на их ещё более юных пособников. У Марты горели ладони, в руках была сильная слабость, и немецкая речь резала слух - их язык был самым мерзким звуком на земле. Марта отдыхала от лопаты. Её сменил мальчик в лёгкой, большеватой для его головы будёновке. Знакомое лицо под козырьком. Она видела его раньше. Но где? Яма была почти готова. Стоя в ней по пояс, мальчик повис на лопате и обменялся с Мартой тяжёлым взглядом. Он засмотрелся на то, как трепещут у Марты на шее кончики синего платка, они расходились от узла длинными подбитыми крыльями. Несмотря на жару и стекающий каплями по спине пот, Марту сильно знобило и временами охватывала дрожь при дуновении слабого ветра. Марта безотчётно теребила кончик своего синего платка. Один из немцев подошёл к яме, осмотрел её и приказал на ломаном русском: - Выходить! Встать спиной! К яма - спиной! Быстро приготовились к расстрелу. Марта смотрела на дула немецких винтовок и не могла понять как это: вот сейчас она есть, а через мгновение её уже не будет... А птицы как чирикали, так и будут чирикать, и берёзы всё также будут шуметь, а ей всего двенадцать лет и её не будет больше, никогда не будет!.. Слёзы покатились беззвучно из глаз, Марта их даже не ощущала. Давайте же покончим с этим быстрее! Мальчик в будёновке запел с нарастанием: "Синенький скромный платочек Падал..." Юные партизаны и их помощники вмиг подхватили песню - они запели её дальше нестройным хором, глядя прямо перед собой: на дула винтовок, на белесых фашистов. ...падал с опущенных плеч... Ты говорила, что не забудешь Ласковых, радостных встреч... "Порой ночной мы распро..." - пела со всеми Марта и вдруг пролетающая в небе птица привлекла её внимание. Она подняла голову к синему ясному небу и в этот момент острая пуля прошла через её подбородок. Она уже в яме. Она ещё жива, ещё в сознании и слышит как немец говорит: "Аlles, begraben" (всё, закапывайте). И в лицо Марты полетела сырая земля. Она очнулась с тяжёлым дыханием. Воздух вылетал из лёгких, присвистывая, как из длинной тонкой трубочки. Сердце её заходилось, стуча о грудную клетку всполошенной птицей. Вся липкая от пота и в то же время словно облитая ледяной водой, Марта скинула одеяло и приподняла с живота насквозь вымокшую ночнушку. Потеребила её вверх-вниз, вверх-вниз, чтобы хоть как-то привести себя в чувство. Это был сон, сон... Вот он муж, вот очертания их квартиры, вот он кот, растянувшийся чёрной колбасой на сером ковре. Сон был до того реалистичен, что Марта продолжала чувствовать запах сырой земли и вкус собственной кро ви, и в ушах у неё гудело, и за этим гулом, на заднем фоне, она продолжала слышать слова немца: "закапывайте, закапывайте". Не удержавшись, Марта застонала, потрогала под подбородком дряблую кожу - всё нормально, раны нет. Это снова она, шестидесятилетняя Марта. Чтобы окончательно убедиться, она ощупала и грудь, и бока. Да, да, это её тело, чуть полноватое, но не критично, лишённое былой упругости. Но до чего же явственно она ощущала себя во сне двенадцатилетней девочкой, очень худенькой, по-птичьему лёгкой, с морозом на коже от страха, с трепещущим юным сердечком... Зашевелился муж. - Марта, ты что не спишь? Плохо тебе? - Кошмар приснился. Ты спи, спи... - похлопала она его поверх одеяла. - Я в туалет схожу. Сна ни в одном глазу. Она сонно прошаркала по коридору, скрипя паркетом. Кот грациозно потянулся, зевнул и последовал за ней. Мало ли? Вдруг хозяйка решила его лишний раз покормить? После туалета Марта подошла к окну на кухне. Город спал. Только в одном окне напротив горел за красными шторами свет и в школе, что была слева, тускло светились лестничные пролёты трёх этажей. Летняя томная ночь, можно сказать южная... Марта родилась и выросла здесь. Степи, лесопосадки, поля и почти нет леса, а тот, что есть, скуден и мал и деревья в нём низкие, не захватывающие воображение. Почему-то Марте в тот момент думалось именно о лесе, он её успокаивал, о настоящем лесе, таком, какой она видела по дороге в Москву. Двадцать лет прошло с той поры, как они ездили на машине в столицу, а эти восхитительные картины, как с полотен именитых мастеров, застыли навечно в её памяти. Всё началось на Орловщине. Сосны на пригорках. Высоченные ели вдоль дороги стеной и берёзы среди них: настоящие, крепкие и стройные берёзы, такие раскидистые, такие чистые, настолько русские, исконные, что хочется плакать... Так и ждёшь, что между ними сейчас промелькнёт белый платок и выйдут девушки в старинных сарафанах, с лукошками в руках... Или баба Яга пролетит в ступе по-над елями. Поёт душа и сердце радуется, глядя на всё это богатство. Да, Марта обожала настоящий русский лес, хотя бывала в нём за всю жизнь раз, два - и обчёлся. В лесу она чувствовала себя как дома, словно была по-настоящему дома, у своих корней... Странное ощущение, не поддающееся материальному объяснению. То, что снилось Марте, никогда не происходило в реальности ни с ней, ни с кем-то из предков. По крайней мере она о таком никогда не слышала. Марта вообще не знала что такое война, только из фильмов и книг, и те давались ей с большим трудом - было невыносимо больно переживать за героев, киноленты и повести впечатляли её слишком сильно и она никогда не возвращалась к ним вновь. "С мужем мы уже вместе сорок пять лет, - подумала Марта, глядя на городские огни ночи, - сорок из них в браке. Хорошо пожили... Небогато, но хорошо." Познакомились они в училище. Увидели друг друга в коридоре - и застыли. Зажглись одна о другую две спички... И жизнь с той поры наполнилась светом их чистой любви. Не могли и дня друг без друга. Всё преодолевали вместе. Трудности лишь закаляли их брак. Ни разу не возникало мысли: а вот... если бы да кабы жила она с другим, с более успешным, состоятельным... Нет! Вместе, бок о бок, крепко держась за надёжное плечо друг друга, преодолели все жизненные этапы. - Мне постоянно кажется, что ты мне дана как второй шанс. Понимаешь... Чтобы на этот раз по-настоящему прожить на земле... ни о чём не жалея, - сказал ей как-то муж. - Что ты имеешь ввиду, Вась? Мы ведь с пятнадцати лет неразлучны, - не поняла Марта. - А у меня такое ощущение, что я тебя когда-то потерял, и себя потерял, словно оборвалось всё внезапно, слишком резко. В прошлой жизни. - Как это - в прошлой? - Не знаю. Помнишь, ты в училище выступала с девчонками, вы пели прибаутки на сцене и на тебе был синий платок? У меня тогда было дежавю: вот хоть ты тресни, а я видел тебя такою когда-то, и ты тоже пела. И такая печаль на меня нашла, прям затошнило, хотя вокруг хохотали студенты, даже потолок закружился и лица размазались... Видел я тебя уже такой. - Не мог ты видеть! Не было больше такого! - Ну я хочу сказать, что всю жизнь как на гонках - боюсь не успеть отлюбить с тобой то время, что нам отведено. - Ой, Вася, ну тебя... Подумай лучше, какой костюм наденешь на свадьбу старшего сына. Свадьба-то на носу... Да... Давно был тот разговор. Только через пять лет после него Марте стал снится иногда один и тот же сон, когда она и забыла о том диалоге, а теперь вдруг вспомнила, как и сон тот, ещё более явственный, чем новый. Этот расстрел, от которого она сейчас проснулась, ей снился впервые, а вот прошлый, повторяющийся... Она девочка лет двенадцати и идёт по великолепному лесу. Под ногами мягко ото мхов и слоя прошлогодних листьев. Заливисто вытягивают трели птицы. Вокруг - все оттенки зелёного и среди них, как живые души, как воплощения ангелов, стройные стволы берёз. Лес прорезает небольшая река, Марта начинает переходить её вброд, ощущает течение и холодную воду. Вода залилась за голенище сапог и Марта ёжится от холода. Она постоянно оглядывается, а за ней идут несколько человек, то ли мужчин и женщин, то ли ещё юношей, подростков. Марта понимает опасность и важность своей работы, она как бы проводник людей из одного места в другое, более безопасное. Она замечает, что на ней фуфайка, кирзовые сапоги и синий платок, концы которого разлетаются время от времени под подбородком. На лесной тропинке показывается мальчик, он старше Марты года на три-четыре. На нём будёновка грязно-бежевого цвета, Марта отчётливо видит на ней красную звезду. Мальчик нравится ей по-ребячьи, но знакомы ли они Марта не понимает. Они кивнули друг другу и мальчик забрал у Марты тех людей, повёл дальше, а Марта стала возвращаться назад той же тропой. Она чувствовала, что улыбается, ей хорошо... Она обняла берёзку, прокружилась вокруг один раз и уткнулась носом в прохладный белый ствол. Еле уловимый запах коры и и банного веника... Здесь обрывается сон. Имя художника на картине (не могу разобрать) Коту надоело безрезультатно тереться о ноги Марты. Он запрыгнул на окно и стал бодать её в живот. Марта погладила его машинально, вздохнула тяжело. - Ну что ты? Ну что? Взяв кота на руки, она вернулась в кровать. Так и не заснула до утра, терпеливо ждала, когда проснётся муж. - Вася, я хочу поехать на Оку. Где лес погуще. Давай выберем место. - В каком смысле? Навсегда что ли? - сонно просопел муж и потёр глаза. - Да нет... Пока так... На отдых. - Вот новости... Это, наверное, дорого. - Так и что? У нас на чёрный день есть отложенные, что мы всё сидим и сидим на одном месте, такая страна огромная, а мы ничего и не видели, - упёртым голосом настаивала Марта. - Тянет меня в те края, понимаешь... Что нам осталось от той жизни, так ничего и не... Она остановилась, почувствовав, что голос становится предательски низким. Василий почесал лысую макушку. - Ну хорошо, давай, сегодня выберем. - Правда? - Ага. Марта распластала на себе чёрного кота и от души почесала ему брюхо. Кот мурчал громко, как трактор. - А кота куда? Детям закинем? - Да уж разберёмся. Несмотря на разбитое состояние, Марта чувствовала себя необычайно счастливой. - Знаешь, Вася, мне ведь снится она... Ока. Какая-то деревня, а за ней речка, и я точно знаю, что это Ока. Я видела это во сне, будто стояла у опушки леса. И ещё... - Мммм... - промычал муж, - а мне снилось, что я вокруг луны парил. Так что после Оки на луну слетаем, а то не честно. Выбрали они домик на базе отдыха, самый приемлемый по цене вариант, да и тот был для них дороговат. Ехать решили на машине. Василий тоже радовался, штудировал интернет, смотрел, что ещё можно посмотреть поблизости. Сидели вместе за экраном и рассматривали пейзажи с пригорками, лесом, извилистой рекой... Накануне отъезда приснился Марте опять тот сон, в котором она ведёт через лес людей. - Ты опять спала неспокойно, я даже будил тебя, помнишь, и укрывал? - сказал утром муж. - Нет. - Ага. То ёжилась, будто замёрзла, то головой без конца вертела. Может у тебя снова мигрень? - Нет, всё нормально, только опять этот проклятый сон, один и тот же, не даёт мне спокойно спать. - Какой? Ты не рассказывала. - А! Ерунда какая-то. То ли война, то ли что, а я девочка и веду по лесу людей, речку вброд перехожу, а вода ледяная прям, заливается в сапог. Муж состроил задумчивую гримасу. - Интересно... Вспомнил вдруг... Мне тоже подобное снилось. И не раз! Вот только сейчас это понял! Тоже иду по лесу, я подросток, и знаю, что мне нужно встретить людей, я проводник в партизанском отряде, переправлял их из отряда в тыл. Иду, иду... И мне навстречу выходит девочка, а позади неё партизаны, а девочка в фуфайке, такая тощенькая, и на голове у неё, как у Алёнушки, платок синий-синий... Марта взволнованно замахала руками, кот слетел на пол. Она несколько раз хватанула ртом воздух. - На мне в том сне был синий платок! И фуфайка, и сапоги кирзовые! - Слушай... - бледнея, округлил глаза Василий, - а ты случайно не та девочка из моего сна? Может это наши прошлые жизни? Только я ещё смутно помню, снилось как-то... опять платок синий... немцы возле нас с оружием, а мы стоим, а я плачу и пою, и девочка поёт, и ещё там был кто-то... - Да, да... - задрожала Марта. - Один раз снилось. Мы пели "Синенький скромный платочек..." И нас расстреляли. Сырая земля полетела мне в лицо и я проснулась, недавно снилось. Они ошеломлённо смотрели друг на друга. Затем, захлёбываясь эмоциями, стали вновь и вновь пересказывать сны, вспоминать или додумывать детали... *** - Куда же ты меня ведёшь? Забрели в такие дебри! - возмущалась Марта. Она запыхалась, пока пробирались по узкой тропе через лес, уходя в сторону от Оки. Марта мечтала об одном - вернутся назад, в уютный дворик турбазы и посидеть в благоустроенной тени дерева на кресле-качалке. - Остался всего один километр, - успокоил её Василий, увлекая всё дальше. - Это сюрприз. Я нашёл кое-какую информацию... Шли они шли и наконец деревья стали редеть. Василий то и дело сверялся с картой в мобильном. Вышли на лесную опушку. Словно на расписном блюдце, открылась глазам Марты маленькая деревушка, а за нею, видно, блестит река, как бы огибает её полукругом. В стороне, между деревушкой и опушкой леса, расположилось небольшое кладбище. Но они не пошли никуда. Василий покрутил головой и твёрдо взял жену за руку. - Вон туда посмотри. Видишь? Под высокой берёзой? Памятник с побелкой, размером чуть больше обыкновенного надгробия. На его верхушке - пятиконечная красная звезда. Серое ограждение. Выцвевший за лето венок. "Здесь похоронено семь партизан, погибших в Великой Отечественной войне. 1943 год." - Думаешь...- пролепетала Марта. - Да кто теперь скажет... А места здесь и впрямь как родные. Так бы и остался. - Чур тебя! Посидели молча. Как прекрасно шумят берёзы, именно здесь, на высокой опушке! Марта нарвала полевых цветов, сложила на памятник. Кто знает, кто знает... "Спите, мои родные, - мысленно вздохнула она, - а мы ещё, благодаря вам, поживём". Анна Елизарова

Какой красивый цвет волос🥰😍весь образ - класс!

В каждой шутке, доля шутки, а остальное правда.)))

Умничка! Красивая мама и детки ☺ Счастья вам 🥰

Закусила запёкшуюся губу, Покрестила, склонившись, крышку… Я вернулся! В дощатом, простом гробу – Твой, убитый войной, мальчишка. Не заламывай к небу дрожащих рук, Посылая проклятья в осень. Я хотя бы вернулся, а Лёха-друг - Тот с войны не вернулся вовсе. Первый снег - и не снег, а одна беда, Весь ноябрь, признать, паршивый… Как же я некрасиво упал тогда, Когда пуля меня прошила! Как же я некрасиво упал лицом В эту «кашу» из листьев прелых, И небесная хмарь надо мной, юнцом, Колыбельную смерти спела. Отчего ты седа, словно пыль с дорог, И за сутки от слёз ослепла? Я ж вернулся обратно в короткий срок! Это Лёха стал горсткой пепла. Отчего же согнулась ты пополам, Стала ниже намного ростом? Ты пойми, где война - там сплошной бедлам: Косит всех без разбора просто! Что последнее помнил я в том аду? – То, что я повторял упрямо: Пусть живой или мёртвый, но я приду… Я сдержал своё слово, мама. Юлия Вихарева

Мне бы домик в деревне, в окружении леса… Никуда не спешить, а сидеть на крыльце… Слушать капли дождя, спрятавшись под навесом Со счастливой улыбкой на грустном лице. Наблюдать, как детишки скачут по лужам – Вместе с ними смеяться, и летать в облаках… Ароматы цветов пусть пьянят мою душу… Свежий чай на столе, булка стынет в руках. Старый вязаный плед накинуть на плечи Когда кончится дождь: ветер станет шалить… И по мокрой траве босиком целый вечер Молча мечтать и тихо… бродить. Автор : Яна Маевская