Эта история началась в день моей смерти. Я пишу эти строки чтобы не забыть о том, что со мной произошло.
Итак, я хотел закончить жизнь самоубийством. Знаю, нет ничего трусливее, чем сбегать от проблем таким образом, но я не мог иначе. Не мог и не хотел.
Вся моя семья умерла. Медленно, один за другим: авария, болезнь, несчастный случай… Раны, что появлялись на сердце, с каждым разом становились всё глубже. Мне больно возвращаться домой, потому что голые стены и безжизненная пустота давят не хуже бетонных плит.
Я старался держаться. После каждого удара натягивал маску, поддерживал родных, пытался улыбаться. Раз за разом. Знал, что кто-то должен сохранять спокойствие и хотя бы видимость того, что всё нормально, что всё образуется, пройдёт, но…
Одиночество. С каждым разом оно всё больше поглощало меня. Оно преследовало меня, пронизывало насквозь, замораживало и не давало согреться. Я пытался избавиться от него: учился, впахивал на работе, брал сверхурочные, окружал себя людьми. Бежал, бежал, бежал… но от части себя не убежишь.
В какой-то момент после всех потерь я понял, что остался один. Отдалился от друзей, а после увидел, что они прекрасно живут и без меня. Незаменимых людей не существует — однажды заменили и меня. Я оглянулся вокруг, и не оказалось никого, кто бы во мне нуждался. Оказался выброшен, отодвинут.
И тогда я окончательно сломался.
Казалось, я потерял всякий смысл жизни. Любимое дело больше не приносило радости, пустой дом бередил раны, а одиночество ограждало стеной. Я начал бояться привязываться к людям и потерять их вновь.
Казалось, что я падаю в пропасть. Каждый день всё дальше и дальше. Сил выбираться из неё просто не осталось, и я решил покончить с этим.
Но у меня осталась мечта. Одно, последнее желание. Я хотел узнать, действительно ли воздух вокруг так опасен, как мне твердили всю мою жизнь.
Я носил респиратор, не снимая ни на секунду, сколько себя помню. Ещё во времена детства моего деда произошла какая-то катастрофа: то ли нефть опять в океане разлили, то ли авария на одном из производств произошла – не особо разглашали информацию (что очень странно). Но загрязнение воздуха стало настолько опасным, что дышать им буквально запретили.
Тогда экстренно поставляли респираторы, во избежание мутаций людей пища стала готовиться из синтетических продуктов. Производства заставляли ставить фильтры отходов и запрещали сливать их в водоёмы, а те, что отказывались – закрывали.
Дед рассказывал, что тогда происходил настоящий кошмар. Забастовки, митинги, протесты… Власти не расслаблялись, и постепенно все успокоились, привыкли. Поколение моих родителей уже не знало, какого это - жить без респиратора, а моё не представляет, как это – свободно дышать.
Мне всегда хотелось попробовать. Я думал, что умереть от мутаций, вдохнув без преград – не самый плохой способ. Закрыл все дела, чтобы ничто меня не держало, и одним вечером вышел на крышу многоэтажки, в которой жил. Мигали первые звёзды, кое-где были лужи из-за недавней грозы.
Снял респиратор, а дальше всё пошло наперекосяк.
Я дышал – и не мог надышаться. Как сейчас помню – в тот момент я уже твёрдо знал, что больше никогда не смогу надеть маску.
Воздух был невероятно свеж. Я чувствовал эту живительную влагу и мне казалось, что прекраснее в моей жизни ничего не было.
Я будто умер, а потом воскрес.
Вода, что я пил до этого, стала казаться жутко невкусной. Чувствительность рецепторов обострилась, и я закрыл глаза, чтобы сфокусироваться на новых ощущениях.
Глубокий вдох. Я слышал сладковатый, немного горчащий запах стоящих рядом цветов. После – сочный, одуряющий запах лип. Тяжёлый запах бетона и навязчивый – асфальта. Помню, тогда я бежал по лестнице вниз, как сумасшедший. Да я и был им.
Я вдыхал запахи цветов на клумбах (какой смысл было сажать их, если не можешь насладиться ароматом?), деревьев, домов. Будто открыл целый мир.
К счастью, многоэтажка стояла на краю города – от понимания того, сколько смогу всего почувствовать я испытывал детскую радость.
Конечно, я хотел бы почувствовать больше запахов улиц, но сняв респиратор, я стал бунтарём, нарушившим закон. В полиции точно знают кто, когда и где переступил черту. У меня оставался лишь один путь – бежать. О том, чтобы умереть, я больше не задумывался.
Сейчас я пишу, сидя в шалаше в глубине леса. С поворотного вечера прошла неделя, и я надеюсь, что меня уже считают без вести пропавшим. Я никогда не смогу вернуться к той жизни, что была прежде – да и закон к бунтовщикам крайне строг.
Когда-то давно моя кузина научила меня тому, как выживать в лесу (жаль только сама исчезла три года назад). Помнится, она советовала всегда держать в рюкзаке верёвку, нож и спички. Это помогало мне прежде, выручает и сейчас. Этот блокнот, кстати, её подарок – по счастливой случайности я захватил его с собой в тот день.
Не скажу, что лесная жизнь сразу полюбилась мне, но я уже попривык. Питаться приходится травой да сморчками, скоро должны пойти ягоды. А ароматы – цветущих деревьев, кустарников, молодых листьев и травы, мха и прелой хвои того стоят.
Слышал от кузины, что где-то недалеко от моего места стоянки есть заброшенная сторожка. Возможно, сейчас она тоже пустует, поэтому попытаюсь найти её.
В любом случае, история только началась. Увидим, что будет дальше.
Если ты потерял смысл жизни, нужно найти новую цель и жить ради неё.
#АнастасияИванюк
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 3