Аномалии мистика и не только

Бабочки эффект

Вчера возвращалась из Риги в Юрмалу на электричке В вагон вошёл молодой мужчина с тростью и собакой поводырём. Разместились они на первом сидении, мужчина достал поилку с водой для собаки, а она устроилась на полу, положив голову ему на ботинки. Я убрала телефон и с какой-то невероятной нежностью наблюдала за их отношениями, а они - ВЫСОКИЕ! Это что-то совсем другое, в её взгляде было столько любви!, а он, как будто видит... и отвечает ей, нежно теребя загривок... Я наблюдала за ними с улыбкой и теплотой в душе, но тут появилась контролёр, отсканировала у него билет и посмотрела удостоверение. Молодой человек улыбнулся ей и говорит: - Я не могу разобрать название станций (а запись и правда была с шумами и неразборчивая, вагон старый). - Не могли бы вы мне подсказать, когда будет станция Дубулты? Ответ вернул меня на землю : - Я контролёр и меня тут не будет. Сухо, резко и ушла восвояси. Не кидайте в меня тапками - я понимаю, что у неё работа, но можно же попросить помощи у людей? Он один на двойном сидении и дальше по вагону людей немного, вразброс - он же их не видит. Я покраснела, мне стало стыдно за весь человеческий род, я тихо подошла, тронула за плечо и спокойно сказала, что я рядом, и скажу ему станцию когда будем подъезжать... .И тут это золотистое чудо (а собака занервничала после слов контролёра...)лизнула мне руку. Я присела на корточки и общались мы до самой станции Дубулты - все втроём! Причём на равных! Чудесный человек, с чудесным другом и помощником! - А правда у неё глаза красивые, как с макияжем? - Да! Ответила я - И невероятно добрые и глубокие, прям душу видно... Я закрыла поилку, дала в руки, мы подъезжали, а мне жаль было с ними расставаться. - Спасибо вам, вы НАМ очень помогли! И тут я в довесок получила шершавый поцелуй золотистого чуда прямо в нос. Я открыла им двери вагона, погладила чудо на прощанье и пожелала ДОБРА. Пишу сегодня, наверное потому, что тепло этой встречи греет меня до сих пор. Пусть у них всё сложится, а людям..., людям есть чему у них поучится. Давайте будем добрее, ведь мир прекрасен во всех его сложностях, даже если ты его не видишь...А "незрячими" мы - люди, стали в большинстве своём. Как-то так ... Автор: #ТатьянаМорозова

– ТЫ СПИ ТАНЬ, ВЫХОДНОЙ ЖЕ! Я САМ ПОЕМ! #видео

Мать... Мать бросила Ольгу, когда ей было пять лет. Нет, девочку не отдали в детдом. Мать удачно вышла замуж, и новому супругу чужой ребёнок был не нужен. Потом Ольга поняла, как ей повезло, что бабушка согласилась воспитывать внучку, иначе мать точно отдала её в казённое учреждение. Женщина несколько раз приезжала, и дочь с плачем прижималась к родному человеку. Бабушка молча смотрела, как радуется ребёнок, а потом отправляла внучку в кровать. -Ну бабушка, ну пожалуйста, ну ещё чуть чуть. -Нам с твоей мамой надо поговорить. Иди, деточка, ложись. -А мама ко мне придёт? -Посмотрим, - уклончиво отвечала пожилая женщина. Девочка делала вид, что отправляется в постель, а сама подслушивала за дверью, ожидая, когда мать зайдёт в комнату. И они как раньше будут разговаривать. Смеяться. Дурачиться. Она ей расскажет свои секреты, о которых не знает даже бабушка, а потом мама ляжет на диван, и они уснут. А утром - она проснётся, и первой, кого увидит, будет мама. Они пойдут гулять, держась за руки, а когда устанут, она покажет маме скамейку под плакучей ивой, в которой сидишь как в домике. Они с подружкой часто воображали, что находятся в волшебном лесу, а не в парке, до того тихое было место, вдалеке от тропинок... Ольга долго сидела под дверью, а потом засыпала, так и не дождавшись мать. Впоследствии она припоминала обрывки разговоров, уже в том возрасте, когда могла из анализировать и делать выводы. -Ты пойми, люблю я его. - То же самое ты говорила и про отца Оли. Люблю, рожу ребёнка, он обязательно на мне женится... -Мама, но сейчас любимый сделал мне предложение. Ну сама посуди, сколько со мной будет Оля? Лет тринадцать? А потом - замуж, и забудет про меня. А я останусь одна, без дочери и мужа. Бабий век короток, кому я нужда буду под сороковник. -Не суди по себе. Не всем рвёт крышу от штанов так, что они забывают о собственном ребёнке. -Ты не поймёшь, - грустно говорила мать. -Я всё прекрасно понимаю. Тебя позвал замуж мужик из большого города, с квартирой. -Вовсе нет, даже если бы он был обычным трудягой, живущий в общежитии, я всё равно бы в него влюбилась. Ты не представляешь, каково это - бояться потерять любимого мужчину, без которого не мыслишь своего существования. -Конечно, представляю. Ведь он - единственный на планете, и если ты от него откажешься, другого уже не найдёшь. -Так и знала, что бесполезно тебе объяснять. Не могу я без него. Думаешь, я не просила, чтобы он разрешил Ольке с нами жить? Просила, чуть ли не на коленях стояла. Не хочет он, мама. -Мужика я понимаю. Тебя - нет. Не жалко дочь? -Я уверена, что ты сделаешь для неё всё необходимое.... Бабушка закрывала за дочерью дверь, перекладывала уснувшую малышку на кровать, и ложилась сама. Завтра на работу. До пенсии ещё не скоро, дочь не помогает, и в дальнейшем не будет, у неё деньги между пальцев уходят. Надо откладывать уже сейчас внучке на образование. Немолодая уже женщина чувствовала свою вину. Где она упустила дочь? Почему она такой выросла? Нет, не злой. А безалаберной, не думающей на шаг вперёд, и живущей чувствами, а не мозгом. Или это и есть настоящее зло? В отсутствии эмпатии к человечку, который не простил, чтобы его рожали. Хорошо, не можешь полюбить ребёнка, ну так хотя бы скрывай это от неё! Проводи с ней время, познавайте вместе мир, общайтесь. Ребёнку нужна мать, пусть даже такая как ты! Но нет. Ольга стояла на пути к замужеству, а значит....Отодвинем её в сторону, чтобы не мешала и начнём жизнь с любимым человеком без докучливого напоминания о прошлом. И бабушка принялась аккуратно доносить до внучки мысль о том, что мама не приедет. Нет, не потому что ты плохая. У мамы новая семья. А у нас - своя семья, нам ведь и вдвоём неплохо. Немолодая женщина страдала. Она бы очень хотела, чтобы дочь хоть изредка навещала её и Ольгу, но Лидия перестала ездить вообще. Деньги...Бог с ними, она и сама заработает. Но почему ты не приезжаешь? Лидия звонила, спрашивала как дела. Нет, она не может приехать. Муж требует, чтобы жена сидела дома и жарила котлеты, а не разъезжала по родственникам. Немного погодя дочь забеременела, родила девочку, через год - ещё одну. И окончательно забыла про старшую дочь. Ольге десять лет. Она рассматривает социальные сети матери. Все профили - закрытые, и её не пускают, хотя она очень хочет. Мать раз за разом отклоняет заявку в друзья. Неверно, это не мама, а её злой муж не хочет, чтобы она дружила с мамочкой. Общалась. Обменивалась фотографиями. Девочка горько плачет от жалости к матери. Противный мужик её не любит и обижает, маме надо приехать к ним, чтобы с головой окунуться в дочернюю любовь. Ольге пятнадцать лет. Она всё поняла. Девушка создала фальшивые аккаунты и добавилась в друзья к сёстрам, которые не в курсе о её существовании. Зато она очень даже в курсе, и, злобно сжав кулаки, рассматривает фоточки девчонок из Турции. Египта. Куба и Тайланд. А своём городе - аквапарк, парки, кафешки. Мать обнимает дочек и Ольга с ума сходит от ревности. Как так? Она же тоже её дочь. И очень хочет обняться с матерью. И не нужны ей Кубы и Тайланды. Ей нужно то, что есть у девочек, и они воспринимают это как должное. Они росли с мамой. Им не приходилось умолять, чтобы она не уходила. Мама - всегда рядом. А значит, они росли с любовью, заботой и чувством защищённости. Ольге восемнадцать, и она готовится к экзаменам. Девочка давно не питает иллюзий. Она не просто ревнует. Её сжигает изнутри чувство злобы. Днём, занятая делами, она ещё в состоянии отвлечься от нехороших мыслей. Но ночью мозг, освобождённый от оков, показывает всё то, о чём она и сама боится себе признаться. Посредством снов, разумеется. Ей постоянно снится мать. Вот она с дочерьми сидит на берегу на пустынном пляже. Внезапно небо заволакивает тучами, и на них обрушивается ураган, смывающий всех троих в море. Несчастные женщины кричат, умоляя о помощи. А вот и она, Ольга. Стоит неподалёку, но помогать не спешит. Наоборот, ей нравится, что их уносит в бушующее море. Сновидения посещали девочку всё чаще, давая понять, что обиды не прошли, а, наоборот, усиливаются день ото дня. Обеспокоенная бабушка пытается воздействовать на внучку. Конечно, она понимает в чём дело. -Оля, не надо. Не держи на неё зла. Отпусти. Бог её накажет. -Бог не накажет, бабушка. Создать вселенную, планеты, разработать сложнейшую клетку, на основе этой клетки создать организмы, миллиарды лет их обкатывать, довести проект до организма с самоосознанием, отключить ему инстинкты и включить самообучение и заучивание реакций не по факту рождения, а по факту воздействия внешнего мира. А потом наказывать за плохое поведение....Делать ему нечего. -Ты бы лучше думала о поступлении... -Я о нём и думаю. Ты же знаешь... Бабушка знала. С недавних пор внучка стала учиться прекрасно. Другая бы радовалась её успехам, но немолодая женщина догадывалась, что послужило стимулом... Ольге двадцать три. Она закончила университет, и работает. Переехала в город, где жила мать, выходные проводит у бабушки. -Ты её разыскала? -Ага. Пару раз видела. Усаживалась с дочками и мужем в автомобиль. Злость, доведённая до высшего градуса накала может быть очень опасной. Как минимум, разрушает психику, а то и здоровье. Значит, надо как-то избавляться от неё, чтобы не сходить с ума от ревности и нехороших мыслей, грызущих днём и ночью. Она ничем не хуже этих девочек. Так почему же мать выбросила её на помойку, как щенка? Хотя не каждый человек и щенка выбросит, совесть потом замучает. Это ей повезло, что бабушка согласилась взять за неё ответственность, а то бы в детдом отдала, чтобы не мешала простому женскому счастью. Ольге двадцать пять, и она, наконец, стала хорошо зарабатывать. Молодая девушка сидит в комнате с парнем, продающим вполне определённые услуги за деньги. Большие деньги, что и понятно, ведь наряду с красивой внешностью и атлетической фигурой ему нужно обладать чутьём особого рода, той самой психологией, которой не научишься. Она должна быть врождённой. -Мой папа был кубинец, - с ленивой грацией говорит мужчина. - От него, наверно, досталось.... Действительно, обаяния и харизмы у него - выше крыши. Ему не надо даже раскрывать рот, чтобы соблазнить даму, достаточно посмотреть. Даже она почувствовала жар. Ольга расстегнула пуговку. Да, мать не устоит. Однозначно. -Окончательная сумма будет такой, - мужчина написал цифру и протянул Ольге. -беру оплату вперёд. За результат - ручаюсь. В противном случае - отдам деньги, у меня принципы. Впрочем, беспокоиться нечего, у меня ещё ни разу осечек не было, а тут по ней видно, что устала от мужа и быта, и не против прогуляться налево. -Пригласишь её к себе. Сделаешь видео, да такое, чтобы от стыда провалиться было можно. Отправишь мне. -Да понял уже, всё стандартно. Думаешь, ты одна такая? Сделаю в лучшем виде. Лидия возвращалась из фитнес клуба. Завтра у девчонок выступление. Обе делают успехи в художественной гимнастике. Несмотря на возраст, у них и звания, и награды. О их будущем можно не беспокоиться. Она решила посидеть в кафешке, после бассейна всегда так хочется есть. Вот в этом заведении прекрасно готовят форель. Самой ей лень возиться с рыбой, проще прийти туда, где её приготовят по всем правилам и подадут в красивой посуде.... Она достала телефон, чтобы написать подружке. -Можно? - за столик уселся мужчина, при виде которого ей захотелось немедленно сбросить десяток - другой лет. -Простите, если помешал. Скажу сразу, я не любитель растекаться мыслью по древу. Ты мне понравилась с первого взгляда. Понимаю, что звучит странно в наше циничное и злое время, но вот тем не менее. Сначала Лидия хотела возмутиться, но что-то её остановило. Возможно, безбашенный взгляд зелёных глаз, странно смотревшихся на загорелом лице. А может - хищные как у дикого зверя или домашнего кота движения, ленивые и несуетливые, но невыразимо прекрасные. -Можно тебя угостить? - фамильярность, которую она не потерпела бы ни от кого другого, в нём не раздражала, наоборот. Какие у него длинные аристократичные пальцы. А как замечательно сидит строгий офисный костюм! Ни разу она не видела, чтобы он шёл мужчине. А парфюм....Очень дорогой, и чувственный, с ноткой грехопадения и страданий. А голос! Негромкий неторопливый голос с интонациями, которые в дрожь бросают. У домашней хозяйки не было ни единого шанса против опытного в своём деле мачо. Ольга разослала позорное видео всем. Мужу Лидии (она не звала её матерью). Сводным сёстрам. Подругам Лидии. Конечно, она сделала это с левого номера. Теперь бабе не поздоровится. Ольга прислушалась к ощущениям. Кажется начинает отпускать. В эту ночь она впервые спала без сновидений, а наутро проснулась не от слёз, а оттого, что пора было вставать. С души как камень упал, и она весело напевала, собираясь на работу. -Ты сегодня как-то по другому выглядишь! - восхитился коллега. - В лотерею выиграла? -Гораздо лучше! -Может, тебе не с кем отметить это замечательное событие? - намекнул коллега, любуясь сияющим личиком девушки. -Да, я сама хотела предложить. Надо же, как у нас мысли в одну сторону работают... -Квартира добрачная, автомобиль на моей матери, девочки по суду останутся со мной, - перечислял супруг. - Чемоданы я собрал, дверь открыта.... -Дай мне поговорить с дочерьми. -Они ходят к психологу, Лида. А знаешь, почему? Потому что у них мать прос_титутка. Им выписали снотворное, они не могут спать после просмотра того видео. А если уснут, кричат во сне. Девочки забросили гимнастику, потому что тренер и другие гимнастки тоже получили видео, и они не могут с ними общаться, зная, что те в курсе.... Девочки даже слышать о тебе не хотят. Это того стоило? Кстати, устраивайся на работу, чтобы платить алименты. Я не нуждаюсь в деньгах, но за подобные поступки надо наказывать. Лидия постучалась в родной дом, где она прожила детство и юность. Откуда ушла много лет назад, будучи уверенной, что никогда сюда не вернётся. -Мы купили этот дом год назад у старенькой бабушки. Её внучка все документы оформила. -Адрес знаете? -Нет, но есть телефон внучки. -Давайте! -Привет, мамуля. Вспомнила про меня? - А я ведь про тебя не забывала. Это я заплатила Карлосу и разослала видео. А знаешь почему? Потому что ты выбросила меня ради своей новой семьи. Вы замечательно жили всё это время, а мы с бабушкой копейки считали. Они получили от тебя любовь и заботу, а я - только слёзы и бесконечное ожидание. Тебе жить негде? Какая жалость. Кстати, я взяла двухкомнатную квартиру в ипотеку, и купила дачу, чтобы бабушке было чем заняться летом. -Мне некуда пойти, муж меня вот вот выпишет по суду, - женщина ещё не осознала размеры катастрофы. -Очень этому рада. Теперь твоя очередь считать копейки и ощущать себя выброшенной на помойку, - согласилась Ольга. Она уничтожила симку. Не надо говорить бабушке об этом. Пожилая женщина догадывается, но одно дело предполагать, а совсем другое - знать точно. Матери в её жизни больше не будет. Кто придумал, что месть иссушает душу? Душу иссушают обиды, которые остались безнаказанными. Когда ты днём и ночью думаешь, что с тобой обошлись несправедливо и подло. И ты это исправляешь как можешь. Она чувствует необыкновенный подъём, будто сбросила с плеч тяжесть, давившую на неё всё это время. Тоска и кошмары, наконец, отступили. Она, наконец, начала жить. Возможно, выйдет замуж. И если родит ребёнка, то будет его любить. Никогда не бросит. И всегда будет рядом. Потому что очень хорошо знает, каково это - жить без матери. ✍Ягушенька #рассказы

Почему нельзя убираться в доме бабы Нюры(страшная история от подписчика) Был у меня парень, Никита. И с ним у меня связана одна не очень приятная история. Но расстались мы не из за этого, а из-за того что Никита мой гульнул, по-русски говоря. Но тогда мы встречались где-то год и все у нас было хорошо. Я себя мнила его будущей женой, мы строили совместные планы на жизнь, хотя мне было 19 на момент истории, а Никите 22, вся жизнь впереди и кто знает как она повернется. Но я очень хотела и жить вместе с этим человеком, и создать семью. Короче ладно, к сути истории. Никита мой жил с родителями, и раз там в какое-то время к ним приезжали родственники из Перми! И это, как я поняла, был настоящий праздник, стоящий в одном ряду с Новым годом и Первомаем! Грандиозное событие! Я еще никогда не попадала, естественно, на эти «праздники», было немного волнительно, что меня впервые должны представить его родичам как девушку, будущую невесту… И вот мы с Никитой гуляем в парке, просто ходим, едим мороженное, лето на дворе и звонит ему его мама, тетя Лариса, и говорит примерно следующее: —Через три дня приезжают пермяки! Они заедут за бабушкиной сестрой в Ямново и привезут ее к нам. Они хотят все вместе поехать к нашей бабушке в Серебряные Пруды, повидаться. Отправляйся, сын, со своей невестушкой туда заранее, подготовьте бабушкин дом к приему гостей! Все отбой! С одной стороны, мне было приятно, что я как будто часть их семьи, у меня в родне такого движа не было и мне всегда было интересно поучаствовать в подобных массовых сборах родственников. Пермяки приезжали тремя машинами, забитыми родней просто до отказа. Как я сказала, у нас в семье никто никуда не ездил, чтобы проведать родственников. Папина двоюродная сестра забегала на праздники раз или два в год, бабушек и дедушек у меня давно не стало, по разным причинам они все умерли. Короче, я хотела, видимо, с помощью родственников Никиты закрыть в своем сердце гештальт, связанный со своей родней. Это с одной стороны, а другой я немного офигела, что она так просто распорядилась моим временем, не спросив моего согласия. Я хоть и не маленькая, но я так-то с родителями живу! Меня даже к нему ночевать еще не отпускали, а это на пару дней одни за двести километров от Москвы! Но Никита меня успокоил, он сходил со мной к маме на работу, все ей объяснил. Чтобы она сильно не переживала, он набрал тете Ларисе, своей маме, и дал им поговорить! Она ей все объяснила и даже пригласила на застолье с пермяками. Мама поблагодарила, но отказалась! Зато разрешила поехать в Серебряные Пруды наводить марафет в старом доме у бабушки Никиты. Никита взял машину отца, я собрала свою косметичку, старую одежду чтоб не жалко было, если запачкается! И мы отправились в путь. Дорога прошла для меня незаметно, так как я почти все время спала. Мы выезжали рано утром, Никита был около моего подъезда в 7, поэтому я досыпала в машине на заднем сидении и просыпалась лишь тогда, когда отлежала себе ногу. Так что как мне казалось в Серебряные Пруды мы приехали быстро. Он тормознул около небольшого старого дома с покосившимся забором и сказал мне такую вещь: —Бабушка старая, немного чудаковатая. Ты, главное, со всем соглашайся, но делай на свое усмотрение! И если она начнёт какую-то пургу нести - ты не обижайся и не обращай внимания. Я пообещала не вступать с бабулькой в спор, не трепать ей и себе мозги и мы пошли знакомиться.

Рэкс часть 1 Судьбоносная встреча. Без начального капитала, без богатого папы, на кредиты и деньги, взятые под проценты, раскачать свой бизнес, тем более у нас в России дело трудное и почти не сбыточное. Но мы же упрямые, пока сами не убедимся, пока сами всего горя не хлебнём сполна, никого не слушаем и никому не верим. Ну вот так и я, духу хоть отбавляй, «что мне снег, что мне зной, что мне дождик проливной», когда моя глупость со мной. Кафе на трассе, думал будет всё в ёлочку, но не тут-то было. Дела всё хуже и хуже, долгов всё больше и больше. Как-то заехал дальнобой, людей не было, он с ночёвкой, сели выпили, он мне про своё …я ему про своё. Сидим беседуем. Он издалека с Иркутской области, вся жизнь за баранкой. Мужик сибирский, открытый, без камня за пазухой, таких сейчас мало встретишь. Мне интересно, расспрашиваю, в Сибири то не был никогда, да и слава богу. Сижу слушаю, как там да что там, тепло сидим, с хорошим человеком бывает не наговоришься. Он собеседник интересный, мне есть что сказать, время быстро бежит. Ну и поведал он мне под утро, как можно дела свои поправить. К нам, говорит, тебе надо ехать. Мужик ты хороший, тебя тайга примет. Золотишко говорит намоешь, семью порадуешь, дела свои поправишь. Что да как, толково разъяснил, адрес на бумажку записал. Как место то сыскать и не заблудиться набросал на ту же бумажку, типа карты. Только говорит: — Строго настрого запомни, три дня золото мой, тебе хватит за глаза. И долги раздашь и бизнес поднимешь. Три дня, запомни, не больше. Если жадность вдруг обует, если на большее потянет, если совет мой забудешь, тайга не выпустит. Хочешь верь, хочешь не верь. Вот я, фуру купил, деда послушал, три дня золотишко мыл, пёрло недуром. Жадность так и съедала за эти три дня легко пуд намыл. Жила там насыщенная с ума сведёт любого, но одумался вовремя, дедов наказ вспомнил. Ровно через три дня свернул палатку и домой. Сейчас дом большой, достаток, фура своя и ещё на одну деньги в банке лежат. Сын вырастет, ему подарю. Я ему удивлённо: — Да как же так, братан. Мыл бы пока не кончилась, сейчас миллиардером был бы. А он мне отвечает: — Ты эти мысли выбрось, всё в меру надо брать, тайга жадных не любит, не выпускает она жадных, подлых и глупых. Даст для жизни, если ты того заслуживаешь, или же нужда большая. А кто хапать начинает да грабастать, тех не выпускает, оставляет себе для удобрения. Меня и дед, и отец так учили, а они для меня икона. Я-то сам сиротой рос без отца, в интернате, мать подгуливала, да и выпить, губа не дура. Так что меня старшики жизни учили, скажу не в обиде на них и лещи и подзатыльники, всё в прок пошло, все уроки по жизни сгодились. Поверил я тогда дальнобою, тоже многое повидал, интернат, стройбат, тюрьма, в людях быстро разбираюсь. По глазам их вижу, у мужика глаза пьяные, но ясные, голос ровный, твёрдый, от сердца идёт. Правду говорил, просто по-русски помочь хотел. Эх жаль, даже номер телефона не взял, хотя адрес на бумажке есть, как ни будь письмо напишу, пусть прочитает, если конечно помнит. Авдотья. Риск, как известно, дело благородное, чем чёрт не шутит. Своим сказал, что живот болит, в областную больницу поеду, а сам собрал всё что надо, да и попёрся за удачей. А вокруг то, середина мая, всё цветёт и пахнет, божья благодать. До Иркутска добрался, дорога дальняя, потом с попуткой, деревня Зверовой. Красотища, первый раз тайгу увидел, ели в три обхвата в самое небо упираются, деревня не большая, глухомань, богом позабытая. Крайний домик, в огороде бабушка божий одуванчик. То ли полит траву, то ли сажает чего-то, шустрая бабуля. — Здравствуй мать! Привет тебе из Саратова, скажи, как мне лучше к речке Шумаге побыстрее пройти, да не заблудиться. Дело то к вечеру идёт.. — Ты сынок гляжу не местный, не ходил бы ты в тайгу на ночь. На речку собрался, золотишко намыть удумал??? Это тебе кто-то из местных про золото рассказал? Люди то у нас в деревне не болтливые. А раз про золото сказали, значит добро кому- то из наших сделал. — Да какое там добро, так, накормил человека, да и то за деньги. Просто нужда у меня большая, долгов, как у вас деревьев в тайге. Вот и приехал счастья попытать. Познакомились, бабушка Авдотья отговорила под вечер в тайгу идти: — На веранде тебе постелю, утром покажу тропинку прямо к реке выйдешь не заплутаешь. Собрала на стол не хитрый ужин, картошечку, лучок сальца порезала, грибочков поставила, молочка козьего, хлеб сама пекла, пальчики оближешь. Я всё это дело уплетаю, а сам про зверей расспрашиваю, много ли их тут, не нападут ли. А она улыбается, тебе не зверей говорит бояться надо, а сестриц, хозяюшек этих мест таёжных. Они будут решать, выйдешь ты с тайги или останешься в ней навсегда. И вполне серьёзно рассказала мне такую интересную историю. Легенда. Когда -то давно, ещё до революции, жил у них в деревне молодой парень, Егор. Хорош собой и весел. За таких говорят, первый парень. Охотник был знатный, куницу, белку добывал, тем и жил. Девки по нему с ума сходили, а на против две сестрицы, погодки, обе красавицы обе умнички и на работу скорые. Одна Оксанка другая Дарья, обе любили охотника до беспамяти. А он всё выбрать не мог, ведь одна другой лучше, да и к тому же росли рядом с самого детства вместе и на речку, и за грибами. Вот и сказал он родителям, не могу я выбрать ни ту не другую, обидеть не могу. Знаю, что обе любят, по глазам вижу. На охоту иду, там наедине у тайги совета спрошу, как мне быть. Ушёл он тогда, так больше его с тех пор никто и не видел. Искали его охотники, но ни слуху, ни духу от него, пропал парень. Многие тогда рассказывали, что встречали медведя, ружьём целишься он исчезает, как в воздухе испаряется. Разговаривать с ним начинаешь, стоит слушает, глаза умные как у человека. — Да брешут же поди, — начал я оспаривать. — Да нет сынок не брешут,- сказала печально бабка Авдотья. — Таёжный охотник, люд серьёзный, отчаянный, многое в тайге видевший. Иногда такое видят, или встречают, что даже никому не рассказывают, бояться не поверят. Мой покойный супруг Антип Дмитрич, сам всю жизнь охотником был. Так вот умирая рассказал мне эту историю, что мороз по коже, а врать ему уже и смысла то не было. И вот засобирались сестрёнки в тайгу суженного своего искать. Батька ихний за топор схватился, матушка в ноги кинулась, не пущу, говорит. А они на иконе поклялись, не пустите говорят, повесимся или утопимся, а без него жить не будем. Между собой так решили, кто первый найдёт, того и счастье будет. Ушли в тайгу и тоже пропали, никто их не живыми не мёртвыми больше не видел. А потом пошла молва среди людей, что одна из них волчицей обернулась, другая же тигрицей стала. Обе тайгу стеречь богом назначены. Раз в двести лет назначает природа себе хранителей и из самых честных и порядочных в ком сострадание и любовь живёт, только таких берёт себе на службу. — Вот такая легенда! — говорила бабка Авдотья. — Многие верят, но находятся и такие, вроде тебя. — А ты сама то веришь?- спросил я её улыбаясь. Она рассмеялась: — Не только верю, кому хочешь доказать могу, сама не раз к хозяйкам тайги обращалась. Но тебе больше рассказывать ничего не буду, потому как ты «Фома неверующий», да и спать уже пора давно. Красивая легенда, мне понравилась. Одно только огорчало меня, сотовой связи не было вообще, никакой. И свой телефон я мог использовать только в качестве плейера. Подарок тайги. Лесной забег. Утром Авдотья вывела за огород, показала тропу. Иди по ней, к вечеру придёшь, реку услышишь, она бурная, шумит и плещется далеко слыхать. Молочка с собой дала козьего, правда молоко волшебное, я такого не пробовал, может травы там другие, может ещё что, но молочко знатное. К вечеру дошлёпал, вышел на берег, река не сильно широкая, но быстрая. Течение такое, что с ног собьёт, я вверх по реке пошёл как дальнобой рассказывал. Должен быть валун из далека на богатыря похож, там то заводь, там и мыть надо, там жила золотоносная. Пока по тайге топал, надышаться не мог, воздух лёгкий, нежный, сам дышится. Птицы так поют, переливами, щебетаниями, как будто между ними конкурс на лучшего певца. Глухаря видел, большой важный, вообще без страха. Шишки по всюду с кулак, как у нас яблоки осенью в колхозном саду. Грибы видел, прям с тропинки можно собирать. Всего не расскажешь, бумаги не хватит. Темнеть уже стало, валун из далека увидел. Правду говорил дальнобой, голова богатыря в шлеме, один в один, как у Пушкина. Палатку расставил, уже совсем темно, брёвна натаскал, благо их на берегу было мерено не мерено. Речка времени от времени выбрасывает, те которые подальше откатываются — совсем сухие. Костёр развёл, почти как пионерский. А что мелочиться, дров то уйма, тепла и света больше… Думал посплю немного, в палатку залез и тут понял, что не до сна мне совсем. Если тайга днём глаз радует, то ночью сердце сжимает и в пятки вгоняет. Даже сквозь шум реки было слышно, что кто-то ухает, кто-то тявкает, кто-то свистит и хихикает. Кровь в жилах стынет от такой музыки. Я костёр побольше, к огню поближе, ни ружья, ни топора. Ножичек раскладной в руке трясётся, всю ночь глаз не сомкнул. Какого хрена припёрся, думал сожрут меня этой ночью вместе с костями. Такое мерещилось, не хочу рассказывать, но было дело, крестился. Когда начало светать, маленько задремал, никогда не думал, что в тайге днём рай, а ночью даже ад -детский сад, там ты хоть не один. Даа, хорошо быть просто глупым, но, когда ты ещё и невезучий тут уж и взаправду, пришла беда открывай ворота. Два лоточка только успел промыть, как вдруг слышу через шум реки, что кто-то ревёт и плещется и вроде как повизгивает. Пошёл смотреть, что за соседи объявились. За валун зашёл и ноги стали ватные, там огромная бурая медведица и два маленьких медвежонка принимали утреннюю ванную, громко фыркая, повизгивая и рыкая от удовольствия. Их бдительная мамашка сразу же меня срисовала и оскалив огромные белые клыки, как катер торпедоносец, который я видел в каком-то фильме, разрезая воду и раскидывая её в разные стороны огромными брызгами, ринулась в мою сторону, явно не для того чтобы познакомиться. Ощутив небывалый прилив сил и мечтая научиться летать, не давая ей не малейшего шанса выиграть этот забег, я как раненный лось, ломанулся в тайгу. Бежал на пролом как в той песне, «куда кони несли, да глядели глаза». Минут через тридцать хорошего ходу я еле держался на ногах, бежала она за мной или нет врать не буду, не знаю, а возвращаться и уточнять у неё не было не сил, ни желания. Куда примерно идти я знал. Я знал где река, бежал всегда прямо, значит деревня должна была быть правее от меня. Всё добро которое у меня было, всё осталось на берегу. Господи, думал я, лучше бы я в Африку за бананами поехал, походу целее был бы. Возвратиться за своим шмотьём, меня бы мог заставить, лично министр обороны. И только в том случае, если б меня прикрывал полк автоматчиков, сам бы я сидел в танке, а перед этим берег реки чтобы обработала авиация. Даа, юмор был не к месту, согласился я сам с собой. После такого шустрого забега ноги мои были деревянными, и я побрёл в сторону деревни, надеясь попасть туда до темноты. Ещё одну ночь в тайге без костра и перочинного ножика, ведь спички и зажигалка остались в палатке, я точно знаю не пережил, она свела бы меня с ума. Я брёл по тайге и молил бога, чтобы никого больше не встретить на своём пути, ни ёжика, ни зайчика, ни белочку, любой звук или шорох пугали меня и мне по всюду мерещились медведи. Весь день я брёл как мне казалось в сторону деревни, но почему-то никак не мог дойти. Хотелось есть, хотелось пить. Губы мои пересохли и полопались, но ни лая собак, ни гула машин, ни запаха дыма, вообще ничего напоминающего присутствие людей. Да, тогда, в тот момент никакого золота мне и в помине не было нужно, если было бы чем и кому я бы сам заплатил хоть целый пуд за простую коробку спичек. Предыдущий ночью, когда горел костёр я отбил все зубы от страха, эту же ночь, да ещё и без огня, я бы точно не пережил… Избушка. Вдруг я вышел на небольшую вырубленную опушку, где среди чёрных и гнилых пеньков, как в той сказке, стояла добротно сложенная из брёвен, избушка. Она была похожа на избушку бабы яги, не хватало только курьих ножек. Чьей бы она не оказалась, но я обрадовался ей несказанно. Если бы я вдруг увидел здесь зимний дворец, всё равно бы он не показался мне таким приветливым, как эта одинокая, местами покрытая плесенью хижина. Сначала, мне показалось, что она заброшенная, но когда я её обошёл то увидел, что от двери в тайгу уходит хорошо различимая тропа. Тропа — это хорошо, тропа — это значит, что здесь часто бывают охотники и грибники, значит она обязательно выведет к людям. Дверь была закрыта на большой амбарный замок и ещё плотно прижата сосновым бревном, откинув бревно в сторону я увидел ключ, висящий на гвозде. Хотя я и не был таёжным охотником, но мне было понятно, что все запоры сделаны для того чтобы во внутрь не проникли дикие звери. Ну представьте себе если бы туда проник медведь, вряд ли бы он оставил что ни будь целым. А для людей висел ключ, который сразу же бросался в глаза. Замок с лёгкостью поддался, было видно, что он недавно смазанный. Без скрипа и без скрежета я открыл дверь и шагнул внутрь. Там было темно и прохладно, единственное небольшое окошко как смотровая щель в танке, почти совсем не пропускало свет, да и снаружи уже темнело. Отступив в сторону от двери, я стал осматриваться по сторонам. Запах, вот что человека встречает, так как я был голодный и мучительно хотелось пить то все мои чувства были обострены до предела, внутри пахло табаком, жаренным хлебом, грибами, чесноком и керосином. Запах залы и мокрой шерсти я помнил всю жизнь, ведь когда-то я рос вблизи Саратова, в деревне верхний Курдюм, у бабушки Маши сестры моего деда, на русской печи. Этот запах был моего детства который жил во мне всю жизнь, ни краска, ни лак и не пластик не перебивал и не портил эту гостеприимную хижину. Бывает так заходишь куда нибудь, а душа не лежит к месту, ты даже сразу не понимаешь в чём дело, не спокойно на душе, дискомфорт и хочется по быстрее уйти оттуда. А бывает так переступил порог и всё, сердце на месте, душа рада, и только потом ты начинаешь понимать, что это запах, запах который тебе близок, который ты не с чем не спутаешь, запах тепла, добра и уюта. Прямо передо мной стоял стол, грубо обтёсанный топором, но поверхность была гладко обстругана, кто-то не мало потратил сил, чтобы его выровнять, умелые руки и острый рубанок колдовали над этим столом. Сразу же бросалась в глаза керосиновая лампа, стоявшая по среди стола, коробка спичек и две восковых свечи лежали рядом. Было такое ощущение, что будто бы кто-то специально это всё приготовил к моему приходу. Спички были сухие и я с первой попытки зажёг керосиновою лампу. Тёплый жёлтый свет от живого огня радостно и гостеприимно наполнил избушку. Когда-то в какой-то книге я читал рассказ о диверсантах, они устраивали схроны продуманные до мелочей, так вот хозяева этой избушки скорее всего были преподавателями этих диверсантов, потому что к большой радости я нашёл в ней всё, что было необходимо для жизни, и более того здесь было уютно и спокойно, как у Христа за пазухой. Слева от стола была сбитая лежанка, она была довольно просторная, что даже два взрослых человека могли на ней улечься, при этом вольготно себя чувствуя. Два табурета сбитых из сосновых брёвнышек находились тут же. В углу стояла самая настоящая буржуйка, точь-в-точь как при царе Горохе, чугунная с дверцей и поддувалом. Каково труда стоило её сюда дотащить, было известно только хозяевам, сотворившим этот непомерный подвиг. Мне доводилось работать на метало приёмке и как-то раз точно такую же буржуйку обнаружив в металлоломе, мы решили поставить её к себе в вагончик. Вшестером протрезвев и проклиная изготовителя, вспотев и кряхтя, нам с большим трудом удалось это сделать. Здесь же её походу отлили на месте, а потом уже построили избу или же вертолётом МЧС её доставили сюда. Другого объяснения по этому поводу у меня просто не было. На буржуйке стоял чайник, большой алюминиевый, наполненный водой, к которому я с жадностью присосался. Утолив жажду, я продолжал оглядываться, как не странно, ни пыли, ни сажи, ни паутины, не где не было видно. Было понятно, что люди, бывавшие здесь, уважали себя и чистоту. Добрая поленница наколенных сосновых дровишек, была сложена рядом с печкой. Умный японский дом со всеми своими технологиями нервно курил в сторонке, а здесь же бери и грейся. В другом углу стоял сколоченный из сосновых брёвнышек сундук не сундук, ящик не ящик, но он был с крышкой и закрыт на висячий замок. Рядом как всегда висел ключик, откинув крышку я понял, что это почти что пиратский клад, с таким сундуком можно было перезимовать и не тужить. Поочерёдно доставал «драгоценности» которые были дороже всех драгоценностей на свете. Муку, сахар, соль, разную крупу, алюминиевый бидончик с подсолнечным маслом, патронташ набитый патронами шестнадцатого калибра. Там был фонарик, медицинская аптечка, капканы разных размеров, топор, гвозди, точильный камень, леска, поплавки, баночка с крючками, в общем там было всё для человека попавшему в беду. На самом дне ящика я обнаружил целлофановый свёрток, связанный бечёвкой, в котором находилась смазанное одноствольное ружьишко в разобранном виде тридцать седьмого года выпуска изготовлено тульскими мастерами в прекрасном состоянии и готовым к бою. Да уж мать моя честная, матушка моя Россия, ну скажите мне на милость люди мои добрые, в каком Риме, в каком Париже, в каком дворце или замке, можно найти то, что нашёл я? А у нас в России, в глухой тайге, в заросшей бревенчатой избушке было всё, а чём только может мечтать заблудившийся путник вроде меня. И не каких денег, не каких банковских карточек здесь не требовалось в помине. Бери всё и пользуйся всем, в этом то по ходу и есть та суть и загадка русского народа. Алюминиевая фляга на пятьдесят литров такая же как у наших колхозных доярок до краёв наполненная водой стояла под столом. Несколько банок говяжий тушёнки сразу же меня пленили и околдовали, вскрыв одну из них ножом, который был воткнут по середине стола, с жадностью прямо с ножа я проглатывал куски мяса. Разогревать или что-то приготавливать мне не позволял дикий голод, поэтому проглотив холодные куски мяса с застывшим жиром, я понял, что переборщил, но голод был изгнан и я продолжил экскурсию, по своему надёжному, гостеприимному жилищу. На лежанке лежал матрац, сшитый из крапивных мешков набитый травой, я не много разбирался в травах, потому как моя бабушка делала так же, она набивала матрац мягкими травами добавляя туда, чертополох, полынь и хвою. В таком разнообразии трав нет места для таких кровососов как клопы и блохи. Сверху лежал овечий тулуп, который заменял и покрывало, и одеяло это в зависимости от того, кому как было угодно. Моё внимания привлекла солдатская шинель, висевшая тут же, она была необычного серо-голубого окраса. Пришитые, большие, отлитые бронзовые пуговицы с двух главами орлами царской армии наводили меня на размышления, шинелька то походу белогвардейская, добротная и плотная. Прям какой-то таёжный музей, а не хижина охотников. Я снял её с гвоздя чтобы примерить, но увидел гитару висевшею под ней, не большую семиструнную, поблёкшую от времени, судя по узорно вырезанному грифу, скорее всего она была с той же эпохи, что и шинель. Аккуратно сняв её с гвоздя, я бережно провёл пальцами по струнам, проверяя строй. Она отозвалась на моё прикосновения, очень приятным, мелодичным, волшебным, завораживающим слух, спокойным, не громким звоном. Я сам никогда не расставался с гитарой, ещё в интернате, старшики показали аккорды, когда ты слушаешь это одно, когда играешь сам это совсем другое. Ты вдруг становишься волшебником и магом, который творит волшебство по крайней мере каждому исполнителю, который играет на гитаре всё это так и представляется. В интернате у нас были советские гитары (ширпотреб) на которых мы стачивали лады, подкладывали под гриф картон. Струны были дефицит, и мы делали их из телефонного кабеля, но всё-таки добивались хорошего результата и вполне сносно играли на них, все хиты того времени, (Машина времени, Бони М, Скорпионс) и многое другое. Уже много позже отбывая срок за кражу, на зоне, один цыган, показал мне несколько аккордов на семи струнке, я опробовал их и запомнил на всю жизнь. На семи струнке, ведь играл сам Высоцкий, которого я с одиннадцати лет слушал, впитывал и чтил, поэтому я часто перестраивал свою шести струнку под семи, и проигрывал аккорды напевая песни Высоцкого, чтоб не забыть. Чуть-чуть поиграв я понял, что гитара живая, она была душой и голосом этой хижины. Не знаю зачем, но я стал примерять шинель, что-то объёмное и тяжёлое, оттопыривало внутренний карман, в моей руке оказалась солдатская фляжка, явно наполненная до краёв. Откручивая пробку, я всей душой верил в удачу и мысленно просил бога, что бы в ней оказалось то о чём я мечтал, на этот раз фортуна, не обошла меня стороной. Запах чистого медицинского спирта ударил мне в нос и радостно подбросил меня к самому потолку. Правду говорят жизнь — игра, сотканная из неудач и неожиданного счастья. Каких-то двадцать минут назад, меня трясло от страха, голода и жажды, как тут же мир перевернулся и выдал мне всё, о чём только можно было мечтать. Плеснув в алюминиевую солдатскую кружку чуть-чуть на самое донышко, я махом заглотил и запив водой, присел на табурет. Ружьё, патроны, запасы продуктов, всё было у меня под рукой. Улыбчивая, миловидная, всеми любимая фортуна, стояла у меня за плечами, всё наладилось, всё в ёлочку! Значит можно вернуться к реке, попробовать всё с начала, ведь с ружьём и патронами, выстрелами я мог бы отпугнуть любого хищника. Там далеко ждали долги и надо было их платить, таков закон, а значит утром вернусь к реке и буду мыть золота покуда не намою пуд, так я рассуждал. Спирт разлившись по моим жилам, наполнил меня теплотой и лаской напрочь изгнав из моей души всякие страхи и сомнения. Плеснув себе ещё не много на самое донышко, видя пьяными глазами, стройное очертание фигуры самой мисс вселенной красоты госпожи удачу, я махнул из кружки за нею родимую. Да уж спирт он и в Африке спирт, а спирт в этой фляжке был настоян на каких- то волшебных травах, это чувствовалось по не обычному, едва различимому вкусу. Плеснув себе ещё чуть-чуть на самое донышко, я закрыл дверь на засов и сидя на табурете просто смотрел на огонёк, который жил и радостно колыхался под стеклом керосиновой лампы. Я был один на один сам с собой, не одной живой души, во круг меня не было на десятки километров, первый раз в жизни я был в такой ситуации я был доволен собой. Медведь не догнал, голод и жажда не убили, страх остался за стенами избы и я не собирался открывать ему дверь. Ведь страх бывает разным: страх бывает перед дракой, сильным соперником, потерей любимой женщины, от финансовых проблем, бывает страх высоты. Разноликий, разнообразный страх присутствует в каждом человеке. И я скажу вам друзья мои, что очень мало людей которые могут победить, все эти разнолицые совершенно не похожие друг на друга, иногда сводящие с ума страхи. Я же был не вредим, сыт и пьян, плеснув себе ещё в кружку, я распрощался с остатками всех страхов. продолжение следует #Рекс

Бойтесь слёз вами обиженных «…ибо они попросят помощи, и я помогу». – Ой, сыночек, сыночек!.. Да кого же ты взял?! Да у неё же ни заду, ни переду… – запричитала свекровь, едва молодые переступили порог. – Ты чего, мать? – робко произнес свёкор, укоризненно глянув на жену. – А ты молчи! – оборвала его «гостеприимная» хозяйка, и тот сразу потупил взор-. – Ну, проходите, коль приехали, – обняла сына мать, окинув невестку недружелюбным взглядом. Худенькая молодая женщина, девятнадцати лет, совсем девчонка, так и стояла у порога, с полными слез глазами, боясь пошевелиться. Она была на шестом месяце беременности и после долгой и утомительной дороги едва держалась на ногах. – Проходи, проходи, Галя, – наконец опомнился муж и провел её в отведённую им комнатку. – Ах, какие мы нежные, – проворчала свекровь. Муж сразу вышел из комнатки к родителям, а Галя присела на краешек кровати. Ей очень хотелось прилечь, но не посмела. Ошарашенная таким приёмом, она вытирала и вытирала лицо руками. Казалось, ушат помоев вылит ей прямо на голову. «Зачем я согласилась сюда ехать? Ведь мама так отговаривала. И что дальше?» Точно сквозь сон Галя слышала, как свекровь расспрашивала мужа, а он, точно переродился, отвечал какими-то непонятными для неё фразами. На вопрос матери: «Как живёт семья снохи? – он ответил: «Больно неэкономно живут, чего только на стол не наставят». Ответ мужа Гале показался очень странными, но в скором времени она поняла, что ничего странного в этом не было… Беременность протекала сложно. Постоянные головокружения и тошнота изматывали молодую женщину, но она изо всех сил старалась не показывать свекрови своё плохое самочувствие. Южная жара, столь непривычная для сибирячки, а также скудная еда также способствовали этому. Жизненный уклад в семье мужа кардинально отличался от того, в котором выросла Галя. Её семья жила просто и открыто. Особого достатка не имели. Не было склонности ни к вещам, ни к накопительству – еда была на первом месте. Стараниями трудолюбивой и заботливой матери на столе всегда была простая, но разнообразная пища. Погреб был полон кадушками: квашеной капусты, огурцов, помидоров, груздочков, мочёной брусники и прочих полезных для здоровья продуктов, собранных в лесу или выращенных на огороде. «Лето-осень – запасиха. Зима – прибериха», – приговаривала мать, заполняя погреб. Как и должно быть в нормальной семье – отец был главным. Ранним утром, когда в доме ещё все спали, мать растопляла русскую печь, ставила чугунки, где варилась картошка в мундире, и шла управляться со скотиной. Затем чистила картошечку, накладывала на большую сковороду, поливала снятой с кринок сметанкой и ставила на пышущие угли. Первым кормила отца – он уезжал в работу затемно. Собирала ему с собой еду: кусок вареного мяса, белого мягкого хлебушка. Хлебушек мать пекла знатный! Пышный, высокий! Отец сжимал ломоть хлебушка в своей могучей руке, разжимал, и ломоть тут же приобретал прежнюю форму. – Эх, мать! За такой хлеб ты точно была бы бита! – в шутку говаривал отец. Довольная мать улыбалась от такой похвалы. Вся семья знала эту то ли сказку, то ли быль… Одному мужику досталась жена – неумелая стряпуха. Хлеб всегда получался как каменный – сухарь сухарём. Мужик приезжал в лес, опускал хлеб в тряпичке в ручеёк. К обеду краюха хлеба размокала, и ее можно было жевать. Баба померла, и он взял другую. А та была настоящей хозяйкой и хлеб печь умела. Мужик, как обычно, опустил хлеб в водичку… Пришла пора обедать, мужик развернул тряпицу и ошалел – каша! Он пригнал домой и исполосовал новую жену вожжами. Молодая невестка Галя горько усмехнулась, вспоминая эту историю и глядя на «казённый» ржаной хлеб, который царапал горло и отдавал кислятиной. В мужнином доме на столе, кроме этого хлеба и «борша», в котором плавали свекольные листы и кусочки прогорклого жёлтого сала, ничего не было. И так, видимо, изо дня в день… Свекор работал в шахте. Свекровь, отправляя мужа на целый день на тяжёлую работу, заворачивала ему в газетку один кусок этого практически несъедобного хлеба и шматок прошлогоднего прогорклого желтого сала. Вот и весь обед мужику. Галя недоумевала: «Как такое возможно?!» И вот однажды, когда свекровь, как обычно, отправилась на рынок продавать свежую зелень и первую клубничку, Галя сбегала в кулинарию, купила теста, рыбы и испекла большой пирог. Он удался на славу. Муж и свёкор уплетали пирог за обе щеки, а «мама» даже не притронулась, демонстративно плеснув себе «штей». – Мама, попробуй, пирожка, попробуй! Вроде бы неплохо получилось… – настаивала простодушная Галя. – Да не стану я пробовать! Чё это за еда – рыба в тесте! – нахмурилась свекровь. – Папа, а ты возьми пирожка с собой на работу. И сметанки бы неплохо тебе с собой брать. Мы всегда по утрам… – начала было Галя и осеклась, под злобным взглядом «мамы». – Чего?! – вскричала свекровь. – Отцу стакан сметаны, тебе, сыну, мне? Это сколько денег надо?! – Мать, заверни мне с собой пирога, – робко сказал свёкор. Он собирался на работу во вторую смену. Она же схватила газету, сунула в нее кусок пирога и наотмашь бросила мужу. Всё-всё в этой семье было по-другому. На рынок улетало все, что успевало созревать в огороде и саду. Первые ягодки, первые огурчики, вишенки, зелень… Гале очень хотелось клубнички, но она не смела сорвать и не сорвала ни единой ягодки. Сказала мужу об этой своём желании. Тогда они пошли в город и купили на рынке один стакан. Один!.. Несколько крупных ягод. Вскоре закололи свинью. Галя радовалась в ожидании отведать свежатинки. От одного вида «штей» её уже выворачивало наизнанку. Дома, когда кололи скотину, мать жарила огромную сковороду свежего мяска с луком-репкой, перчиком и прочими приправами. Сейчас же свекровь поджарила малюсенькую сковородочку мяса, поставила на стол бутылку водки – угощение соседу, который помогал отцу колоть и свежевать свинью. Только закусить – на один зубок. Утром мясо отправилось на рынок. Домой вернулся только один кусок шеины, да и тот куда-то исчез к ночи. Ни супа, ни жареного мяса семья не отведала… Позже, когда Галя рассказывала своей маме о житье на Юге, мать говорила: «Ты, доченька, какую-то сказку мне рассказываешь. Я жизнь прожила, а таких людей не встречала. Бедная ты моя, малютка». Мама не встречала, а вот Гале довелось, и на всю жизнь в её душе поселились непримиримость и ненависть к жадности и стяжательству. После злосчастного пирога свекровь раздражало в Гале всё. И она нашептывала сыну: «Пусть отправляется к родителям. И ребенок-то, возможно, не от тебя. Какая-то жена у тебя бледная да худая, наверное, больная. То тошнит её, то падает в обмороки. Ну, точно – больная!» Однажды в ворота, которые всегда были на запоре, постучали. Свекровь открыла, у калитки стояла женщина и спрашивала, не здесь ли живет женщина беременная. Это была медсестра из женской консультации – с прежнего места жительства поступило сообщение, что такая-то должна проживать по этому адресу. Время шло, а будущая роженица на учёт так и не встала. Свекровь ответила, что не имеется такой. Когда захлопнулась калитка, отец сказал: – Как нет? Это же она про нашу Галю спрашивала. – Да неужели? – съязвила свекровь. А через месяц пришел контейнер с вещами. Невелико было приданное снохи. Кровать да стол, да резная этажерка для книг, подушки, одеяла, несколько рулонов половиков и несколько чемоданов с постельным бельём и детским приданным для будущего малыша. Свекровь все по-хозяйски развернула и оглядела. Алчно набросилась на половики. Новенькие красивые выкладные половички раскатала по полу и заявила: – Это завтра же на рынок. Спрос большой сейчас на такую красоту. Продадим! – Как? – выдохнула Галя. – У нас у самих пол голый. – Она выдержала уничтожающий взгляд свекрови и твёрдо сказала: – Не бывать этому! Свекровь ухмыльнулась, продолжая распаковывать чемоданы. И вот она раскрыла чемодан с детским приданным. С любовью расшитые и аккуратно упакованные пеленки, распашоночки, чепчики, одеяльца вытряхивались злобной рукой на пол около печки. – К чему это всё наготовлено! – хрипела в ярости свекровь, разбрасывая по полу детски вещички. – Да, может, ребенок-то и не родится. Может, мертвым будет… Вдруг не выживет… – Мама, успокойся! – обнял сын мать за плечи и вывел из комнаты. Галя молча собирала с пола затоптанные и помятые вещи младенчика, которого они с мамой очень ждали. С каждой вещичкой были связаны тёплые воспоминания. Вот мама сшила распашонку для первых дней с зашитыми рукавчиками, чтоб ребёнок не поцарапал личико. Она разложила на кровати огромную рубаху зятя, сверху наложила эту распашонку и позвала Галю: «Погляди-ка, мужские рубахи лежат!» Она верила, что родится мальчик. Терпение Гали закончилось. Она вышла в сад: – Саша, давай снимем квартиру, отдельно будем жить. – С чего это? – удивился муж. – Не могу я больше так. Ты сам разве не видишь, как я твою маму раздражаю. И пора тебе уже на работу устраиваться, хватит в гамаке целыми днями лежать. Муж отложил книгу и повернулся на бок: – Я к экзаменам в техникум готовлюсь. Если хочешь, чтобы мы дальше вместе жили, иди ты ищи работу и квартиру, – он снова перевалился на спину и закрылся книгой. И Галя пошла. Весь день она обходила разные организации небольшого южного городка. Но видя её интересное положение и отсутствие какой-либо специальности, ей отказывали. Она отправилась искать квартиру, но никто не хотел пускать её из-за беременности. Кому нужно такое беспокойство? Вечерело, вконец отчаявшись, она брела по чужому городу… Головокружение, как частенько с ней бывало, и она упала, потеряв сознание. Очнулась Галя от резкого запаха нашатыря и страшной головной боли. Около неё хлопотал какой-то старичок. – Ты откуда, девонька? Кто ты? Родители, муж где? – Вы кто? Где я? – округлила глаза Галя, оглядываясь по сторонам. – Это столовая, я сторожем туточки. Нашёл вот тебя у порога. Что с тобой случилось, девонька? – Погоди, погоди, ты, наверное, кушать хочешь? – засуетился дедушка. – Пить… Галя пила сладкий чай, от которого почти отвыкла за время жизни у «ласковой» свекрови, ела котлетку, показавшуюся ей несказанно вкусной, и рассказывала незнакомому человеку всю свою историю. Старичок слушал внимательно, не перебивая. – Беги от них, детонька. Не будет жизни. Это не́люди! Но Бог видел, кто обидел! Езжай к матери. Спи на диване до утра. Утро вечера мудренее! Разбужу рано, – сказал и ушёл, шаркая ногами. Галя не спала всю ночь. Голова, не переставая, болела. Но слёз не было – только думы и головная боль. Наутро дедушка опять пришёл с чаем и сдобной булочкой. – Ну, что, касатка, надумала? – Домой надумала, – твёрдо произнесла Галя. – Только у меня денег нет совсем. Вы не дадите мне немного на телеграмму? – попросила она, покраснев до корней волос. – На телеграмму дам. Больше нету, золотко. «Срочно телеграфом вышли 37 рублей на дорогу домой. Маме не говори», – отправила она сестре телеграмму. Свекровь встретила словами: «Что, нагулялась, шалава! Вот полюбуйся на неё, сынок!» Не глядя ни на мужа, ни на свекровь, Галя подхватила чемоданчик с детскими вещами, кое-что из своих женских принадлежностей положила в сумочку и вышла во двор. Отец подвязывал виноградные плети. – Прощай, папа! – склонила голову Галя. – Прости, нас. Прости, девочка, за всё… И тут на крыльцо, словно чёрт из табакерки, выскочила свекровь: – Чего это ты тут перед ней извиняешь! Вон пусть отсюда катится, шалава! Скатертью дорога! Галя в это время уже открывала калитку. Резко повернувшись, сказала: – Дай Бог тебе доброго здоровья, мама, – и ступила за ворота. Впереди был долгий путь домой и вообще долгий жизненный путь. Муж не вышел провожать… – А ты чего разлёгся в гамаке?! – напустилась свекровь на сына. – Пошёл на работу устраиваться! – Ты же, мама, говорила про техникум… – Какой техникум?! На шее моей сидеть вздумал! Хоть от жёнки твоей избавились, а то ещё и её кормить. Мы неграмотные – и тебе нечего мечтать! Есть специальность – вот и иди, работай! *** Зло ходит по свету, порой остается безнаказанным, но не в этом случае. Недели через три наделась свекровь животом на кол. Частокол этот ограждал загон для свиней. Зайти за это ограждение было невозможно – сожрали бы вечно голодные животные. Свекровь обычно вываливала им пойло в кормушку, перевесившись через это ограждение. То ли ноги скользнули по жидкой грязи, то ли ещё по какой причине, но она со всего маху наделась на кол… Проболела она около года и скончалась. Перед смертью шипела: «Это Гальки-колдовки работа. Сама она колдовка и мать её колдовка!» Только правду сказал дедушка: «Бог-то видел, кто обидел!» #ЛидияШЕВЧУК

Сильно соболезнующие людям,вы еще не поняли ,что все,приходящее к ним -заслуженно? Узнав о каком либо людском «ох-ох» или «ах-ах» -советую не терять энергию на выражение излишнего сочувствия,особенно если вы не знаете о человеке все. Все! В том числе,о том,что он творит когда его никто не видит. В эту категорию входят и слащаво улыбчивые тетки ,топящие жилистыми руками живых извивающихся котят. И красотки-девицы с губами от золотой рыбки, раскидывающие ночами яд для бездомных собак. Дяденьки в годах,с брюхом на девятом месяце,которым,видимо,не хватает черных баллов в ад,стреляющих в безоружных животных. И гордо именуемые охотниками. Охотниками за своей смертью,рано или поздно. Маленькие недодети, с ангельскими ликами и душою дьявола,терзающие под гогот себе подобных,тощего птенца голубя или беззащитного котенка. Старухи,что одной ногой (в чьей то )могиле,злобно вещающие про грязь всего живого,костлявым пальцем вызывающие службу убоя на худеньких вечно голодных щенят,рожденных на беду поблизости. Автолюбители- лихачи …О,это моя больная тема! Вы куда несетесь,тв@ри? На тот свет? Отлично-там вам и место. Но зачем же по пути давить голубят,кошечек,собак? И,рано или поздно,людей? Странно,что кто то носит им потом передачки в тюрьму,по моему нужно радоваться,что они изолированы и (вновь?) не раздавят чьего то ребенка(любого вида) Сильно соболезнующие людям,уймите свой пыл и оцените объективно-что такого в этом человеке,которому сама Вселенная шлет боль и страдание? Какая в нем мерзость,о которой вы можете не знать? Ой,только не нужно тупых причитаний. Всякий, кто нюхал этот мир знает-просто так погань не приходит. Ее нужно бесчестно заработать. А порою еще и долго стараться. Как и хорошее- по чести. И точка. Так что вместо коллективного или индивидуального нытья-рекомендую заняться позитивным созиданием. Например,пристроить худеньких щенят из под подъездного крыльца до того,как костлявый палец ,причитающей на публику старухи,набрал звонок в собачий концлагерь. #АлексейПрокурор.

Верный кот. Молодой парень 1985 года рождения. Большой и чистый мраморный памятник. Вокруг много цветов. Такое ощущение сложилось, что тут очень часто его навещают. Настолько все было идеально. Через какое то время подошла женщина с пакетиком корма. Я стоял в сторонке рядом с могилой и смотрел на кота, который мяукая побежал встречать её. Я не удержался, спросил, откуда этот кот. - Это кот моего сына, похороненого здесь. Он бежал за гробом от самого дома. Смотрел как опускают в землю. С тех пор отсюда не уходит. Мы несколько раз его забирали домой, но на следующий день он убегал и опять возвращался сюда. И вот мы его ходим кормить через день. Кот на еду внимания не обращал, все ходил вокруг нас муркал и терся об ноги. Я стоял, у меня слезы на глаза наворачивались. С тех пор я частенько его навещал, только зимой не ездил туда. Один раз январской ночью в 2011 проезжал мимо. Меня пересилил интерес и я свернул к кладбищу. Пока ехал по дорожке ведущей туда, я молил бога, что этот кот образумился и хотя бы зимой жил дома. Я остановил машину так, чтобы фары освещали всю тропинку кладбища и пошел в темноту. И был в шоке, когда навстречу мне выбежал серый комок шерсти. Мяукает, радуется. Вот тут я реально чуть не разрыдался. Мы с ним минут 30 провели в ту ночь. Я никак не мог не погладить его. - Мороз, метель, температура до -30 опускается временами, как же ты тут? Вгляделся в темноту и увидел средь могил огонек. Рядом с могилкой хозяина стояла небольшая картонная коробочка, а внутри стояла стеклянная баночка в которой горели 2 свечи. Видимо придумали, как согревать кота зимой. С тех самых пор для меня этот кот это кот с большой буквы. Шло время. Всё это время кот живет на той самой могилке. И вот сегодня, после суровой зимы 2013, я решил съездить навестить кота. То что я увидел, просто не поддается описанию приличными словами. Кот меня не встретил. Я уж было начал волноваться. Но, подходя к нужному месту, я заметил его спящим на одной из могил. Видок у него был не очень. Шерсть в некоторых местах клоками выдрана. Потощал. Он поднял голову и уставился на меня. Это был уже не тот взгляд, который был раньше. Маленькую мордашку переполнял страх и ужас. Он меня как увидел, так и замер. Ждал, что я буду делать. Я пытался его позвать. Но как только подходил ближе, он срывался с места и держался на расстоянии. На могилке по прежнему порядок, а вот еды и мисок я не увидел. Пришлось придумывать куда ему положить корм. На этом наша встреча и закончилась. Он по сугробам куда-то ушел. А я стоял, смотрел ему в след и не понимал: - Насколько? Насколько надо быть такими жестокими, люди? Чтобы кот, живущий на кладбище, так стал бояться? Это что надо сделать с ним? Да в таком месте? Для кого то это просто буквы. Для кого то этот кот - просто кот. Для кого то этот кот, как хранитель душ этого кладбища. А для меня он - верный и уважавший своего хозяина питомец! Который считал этого парня своим другом и решил до конца остаться вместе с ним! И будь моя воля, я бы поставил этому Коту памятник рядом с этим парнем. В знак преданности и любви! #МистическиеИстории

В 1902 году в Берлине ушел из жизни очень богатый мужчина по фамилии Пфейфер. Он всегда подозревал своих родственников в корыстности, поэтому написал довольно оригинальное завещание. Согласно его последней воле, каждый родственник, который не пойдет за гробом, получит сумму в 300 марок. Все остальное наследство богач решил разделить между людьми, имена которых значатся в особенном списке. Но этот список он велел огласить после похоронной церемонии. В итоге оказалось, что в этом документе Пфейфер указал следующее: его состояние делится между теми, кто отказался от 300 марок и пошел за гробом. Но делить, собственно, так и не пришлось. А все потому, что единственной претенденткой на состояние покойного оказалась одна бабушка, дальняя родственница Пфейфера. Вот так родственники богача не прошли устроенную им проверку и получили вполне заслуженное наказание. #жизненныеистории