Бабушку звали Анна Степановна, но она просила называть ее бабушкой Нюрой. Мне показалось это очень милым, как будто она согласилась быть и моей бабушкой. Никитка изложил цель нашего визита, на что бабулька нахмурилась и сказал:
—А зачем уборку? У меня и так все чисто!
К слову, чисто там было лет пять назад, наверное. Дом у нее был с мансардой, двухэтажный, но баба Нюра занимала только первый этаж. Мусор, паутина во всех углах и на потолке… Черная, закопченная паутина, будто хэллоуинская гирлянда свисала чуть ли не до самого пола. На кухне ворох грязной посуды, печка не беленая, клеенка на столе затертая до такой степени, что и рисунка на ней не видно уже! Я поняла, что баба Нюра особо не заморачивается с уборкой. На вид она была вполне бодрая, хотя двигалась медленно.
Никита не стал ей ничего объяснять и тыкать в горы мусора на полу, сказал, что мать так велела и пошел в сарай за инструментами. Я осталась с бабой Нюрой одна, но она словно забыла про меня, переключила канал на пыльном телеке и углубилась в просмотр. При этом она периодически вздыхала и что-то бормотала. Из того что я расслышала было только это: «Сколько можно им говорить? Не надо мне ничего тут делать! Каждый раз одно и то же»… Еще кучу всего я не разобрала. Я решила свалить по тихому, Никита сказал что спать мы будем на втором этаже, там есть комната. Я отнесла вещи, переоделась и вышла к нему во двор.
—Кристин, - обратился он ко мне. - Давай сейчас с тобой распределим кто что будет делать? Быстрее сделаем, быстрее домой поедем, окей?
Я заметила, что ему и самому немного не по себе от того что он находится здесь. Я, конечно, согласилась. Он вытащил из сарая извёстку, рассказал как ее развести, дал мне странную кисть для этого дела и я пошла обратно в дом.
—Баб Нюр! А пылесоса у вас нет случайно? - говорю бабульке.
А она зыркнула не добро на меня и говорит:
—Веником лучше! Пылесоса нету…
Я быстро смела мусор в кучу, сгребла паутину с потолка, три совка грязи я собрала в одной только кухне! Потом приступила к побелке. И вот еще на этапе подметания я заметила, что веник очень плохо сметает грязь. Словно мусор забился в щели на полу и я не могу собрать его! А когда печку белить начала то вообще, на одном месте елозю, а она белее не становится! Я решила нанести известку на всю поверхность, а завтра, если что, еще один слой набелить. Никита грёбся перед домом в это время, сначала скосил траву, потом граблями все собирал в кучу. Двор сразу приобрел божеский вид.
Я решила подойти к нему, немного поговорить, а заодно и передохнуть. Обняла за шею, он меня за пояс и я даже через майку почувствовала какие у него колючие руки. Я взяла посмотреть ладонь парня, а она вся в ссадинах, потертостях, мозолях. Говорю:
—Ты, голыми руками траву рвал?
Он смутился:
—Нет, - говорит. - Не знаю даже как так вышло!
Чтоб вы понимали, у него прям до мяса в некоторых местах протерлись руки! Я очень испугалась, предложила перевязать, но парень сказал что лучше вечером, когда закончится работа. Он продолжил работать граблями, а я пошла воды в колонке набрать, чтоб окна помыть.
Тут тоже прошло не все гладко. Решила начать мыть с сеней, там только одно небольшое окошко, но такое грязное, аж мутное стало, паутиной заросла полностью, пауки, дохлые мухи, осы и другие насекомые валяются на подоконнике.. Я начала тереть тряпкой, а стекло возьми и лопни под моей рукой! Я так испугалась, отскочила и пяткой на осколочек прям наступила!
—Никита! - ору ему. Он прибежал, бедолага, тоже испугался, смотрит и не поймет откуда столько стекла и почему я сижу и рыдаю на полу. Я ему пятку под нос тычу и говорю:
—Вытащи!
С ноги кровь на пол капает, а я смотреть даже на нее не могу, сразу сознание теряю! Осколок хоть и не большой, но засел глубоко. Никита и так и эдак, а у него ж самого руки в кровь стертые! Короче, не может он аккуратно достать кусочек стекла.
—Крис, давай ты сама! Я боюсь тебе больно сделать! - я вижу, что он и сам побледнел. Говорю:
—Ладно, иди, нету от тебя толку все равно! Принеси аптечку из машины, мне перекись и бинт, или марлю, или какую-то хлопковую ткань надо найти для перевязки!
Он убежал, а у меня руки трясутся, я даже докоснуться к стеклышку не могу, боль адская. Делать не чего, зубы стиснула и рывком вытащила осколок из ноги, сразу стало легче, хотя бы кость ничего не скребется! Потом Никита мне все обработал. Я наложила повязку из старого пододеяльника и, хромая на одну ногу, с Никитой под руку, мы пошли в нашу комнату на втором этаже. Баб Нюра в это время смотрела телевизор и когда мы с ней поравнялись, вдруг спросила:
—Ну как? Прибрались? Или еще будете?
Меня очень удивил ее вопрос. Я вообще не поняла смысла, мне и не до этого было! Повязка на ноге быстро пропитывалась хлещущей кровью и у меня было только одно желание - прилечь!
Времени было часа четыре вечера, но я поняла, что с уборкой на сегодня для меня покончено! Мы полежали с парнем на кровати, пообнимались, за окном начался проливной дождь, но не очень продолжительный, потом он предложил съездить с ним в магазин и я согласилась. Мы накупили привычной нам еды, потому что баб Нюра, казалось, только овсянкой питается и куриными яйцами, так как ничего другого я на кухне не нашла. Вернулись с пакетами домой, смотрю, а на кухне снова пол грязный, будто я еще не подметала здесь и Никита такой говорит:
—Надо будет завтра пол везде вымести и вымыть!
А я так заклякла, что даже сказать ничего не смогла в свое оправдание! Сказала, что нога опять болит и пошкандыбала на верх.
Тут я опущу ужин и ночь, все было без происшествий, хотя я боялась, что ночью как раз будет что-то страшное, как следствие такого странного и травматичного дня. Но мы спали как убитые, возможно, что-то и было, но из за усталости мы ничего не заметили.
Утром спустили, отдохнувшие, с новыми силами. Баб Нюра снова сидела около телевизора и смотрела новости.
—Баб Нюр, давайте я вам телевизор протру? А то из за пыли и не видно какая у кого одежда, все как будто в сером ходят!
А она как заорет:
—Только телевизор не трогайте! Что хотите делайте, телевизор не дам портить?
Я глазами хлопаю:
—Почему портить? - спрашиваю.
А Никита меня за локоть тянет, мол, не хочет - не надо, мама сама приедет и тогда пусть протрет.
Короче на этот день мы наметили такой фронт работы: перестирать в старой машинке Рига 55 все покрывала с дивана и кресел, полотенца, какую то бабулькину одежду, занавески, (Никита сказал что сам натаскает воды и нагреет ее, а мне нужно было только следить за процессом, вытаскивать стираное белье и накладывать новое, спасибо ему за это огромное), за мной так и остался грязный пол и окна (у меня прям страх появился, что я снова разобью окно и порежусь), на этом лично моя работа заканчивалась. Мы собирались уезжать на следующий день утром. Никита должен был поправить своими силами забор, подстричь отросшие ветки, ну и так по мелочи прибраться во дворе. Принялись с большим энтузиазмом за уборку, Никита мой наносил из колонки воды, я пока пыталась вымести пол до приличного состояния. Потом взялась за окна, пока он грел воду кипятильником, и на данном этапе случилась новая неприятность. Пока вода грелась Никита взял небольшую пилу и стал пилить лишние ветки. А потом, в какой- то момент, он истошно закричал, я услышала как он матерится, бросила тряпку с ведром, побежала к нему и увидела его окровавленную руку.
—Да тут зашивать надо, Никит! - он распанахал себе левую руку, так как пилил правой рукой, и сам не понял как пила соскочила и он теранул зубцами чуть выше запястья с внешней стороны почти до самой кости.
Я думала эта кровавая уборка не закончится никогда! Мне пришлось сесть за руль, хотя прав у меня нет, и везти его в травмпункт, при том что у меня самой болела нога, когда я жала ею на педали и к концу поездки рана на пятке снова открылась. Пока мы доехали до больницы, у меня начала хлюпать кровь в кроссовке. Нас отпустили только после обеда. Оказалось, что пила была немного ржавая и могло пойти заражение. Ему сделали прививку от столбняка за одно, я попросила чтобы и мне сделали, на всякий случай. Полисов у нас не было, но врач вошел в наше положение.
Когда мы ехали домой на меня вдруг напала паника.
—Кись, давай уедем, - я прям расплакалась. - Мне кажется, что произойдет что-то плохое! Каждый день у нас какие-то травмы и у меня и у тебя, а если чтото произойдет, что уже нельзя будет исправить?
Я следила за дорогой сквозь слезы… Я честно прям панически боялась возвращаться в дом бабы Нюры и что-то там переделывать, перекладывать или выкидывать. На удивление Никита согласился! Он при мне позвонил отцу, сказал что сильно травмировал руку и ничего делать не может. Отец поудивлялся как же он так не осторожно и сказал, что к вечеру приедет с другом на его машине (папина машина была у нас в Серебряных Прудах) и отвезет нас домой. Мне сразу стало легче на душе, слова в окошко заглянуло солнце. Уже собравшись с духом, я порулила до дома бабы Нюры.
Я вошла в дом, бабушка все еще сидела перед телевизором. Никита решил пока ждем отца убрать инструменты обратно в сарай. И вот я иду мимо баб Нюры к лестнице на второй этаж и она вдруг поворачивается и спрашивает:
—Что? Уже уезжаете?
Я очень удивилась, думаю неужели она это поняла по моему счастливому лицу?
—Да, - говорю. - Сейчас за нами приедут. У Никиты травма сильная, ему швы наложили…
Бабулька отвернулась к экрану и стала бормотать себе под нос:
—А я говорила! Но кто меня слушает?! Приезжают, свои порядки наводят, а у меня и так порядок. Чего они от меня хотят?
Комментарии 8