Стихотворение русского солдата:
Мам, я в плену, но ты не плачь.
Заштопали, теперь как новый.
Меня лечил херсонский врач
Уставший, строгий и суровый.
Лечил меня. Ты слышишь, мам:
Я бил по городу из «Градов»,
И полбольницы просто в хлам,
Но он меня лечил: «Так надо».
Мам, я - чудовище, прости.
В потоках лжи мы заблудились.
Всю жизнь мне этот крест нести.
Теперь мои глаза открылись.
Нас провезли по тем местам,
Куда снаряды угодили.
А мы не верили глазам:
Что мы с Херсоном натворили!
В больницах раненых полно.
Здесь каждый русских проклинает.
Отец, белей, чем полотно,
Ребенка мертвого качает.
Мать, я - чудовище, палач.
И нет здесь, мама, террористов.
Здесь только стон людской и пл
Гандапас:
Двое суток прошли в режиме постоянного круглосуточного отслеживания происходящего, поддержания связи с близкими и родными и крайнего эмоционирования по поводу происходящего. Эту фазу я проехал и встал на рельсы. Теперь могу говорить относительно спокойно и рационально.
В этом тексте не будет про «стыдно», «страшно», «непонятно». Не будет про «я за мир», «давайте договариваться» и «бедненькие, держитесь». Это ни на кого никакого впечатления не производит. Я знаю, что есть люди, которые ждут от меня, чтобы я проявил позицию. Это понятно, но… позиция возможна по вопросу спорному, где есть две или более стороны, претендующие на моральную правоту. По поводу происходящего я предпочитаю