Левая колонка
Июль. Жара. Совок. Внуково. Рейс Москва — Одесса.
Рейс по непонятным причинам задерживается, самолет уже битый час стоит на летном поле, пассажиры сидят в салоне, тихо матеря весь Аэрофлот вкупе с ближайшими родственниками экипажа, вяло отгоняя назойливых мух и одуревая от духоты.
Зато мимо них живенько снуют чем-то озабоченные стюардессы, по полю бегают аэродромные служащие — полная неразбериха и бардак, слышны их крики и ругань.
Потом, наконец, кто-то из стюардесс громко спрашивает на весь салон:
— Пассажиры! Кто сдавал в багаж ЛЫЖИ?..
Изумление на лицах.
— Пассажиры! Повторяю: кто сдавал в багаж ЛЫЖИ?!!
Люди начинают переглядываться и тут замечают мирно дремлющего на месте 13Б субъекта х
КИПА СИНАТРЫ
Он шутил, что идиш знал лучше, чем итальянский — язык своих бабушки и дедушки, эмигрировавших с Апеннин. Певец был католиком, но при этом дружил с евреями еще с детства, проведенного в Нью-Джерси.
Мать Фрэнка частенько оставляла сына на попечение соседке-еврейке миссис Голден, которая могла разговаривать с ребенком только на идише. И среди десятков престижных наград, одним самых дорогих подарков у Синатры оставалась небольшая мезуза, подаренная той самой соседкой — госпожой Голден.
Cвою еврейскую няню госпожу Голден он, став богатым, отблагодарил, купив ей на четверть миллиона долларов израильских облигаций.
В 1942 году, когда до Америки, наконец, дошли сведения о нацистс
На этом пока всё
Войдите в ОК, чтобы посмотреть всю ленту