Я пил егo лeт сoрок. Кoгда пaл пeрвый зaпрeт сeмьи («кофе вреден»). Пил растворимый, потом пил из турки, потом опять растворимый; пил с молоком, пил чёрный, пил с сахаром, пил без сахара; в самолёте я всегда заказывал кофе. Кофе усыплял меня, кофе будил меня, кофе мне нравился вкусом. Кофе обещал взрослую жизнь — кофе не обманул. Кофе был единственным любовным напитком. Как для Тристана и Изольды. Как для Ромео и Джульетты. Как для Гектора и Ахилла. «Давайте выпьем где-нибудь кофе?» «Тебе кофе в постель?» Между двумя фразами — любовная бездна. (Кстати, в конце трагедии Джульетта отравилась чаем.) Кофе не терпел среднего рода. Пушкин пил кофе. Толстой пил кофе. Хармс. В конце концов кофе сн