Проснулась накрашенной, юной, с грудью торчащей строго в потолок, на каблуках. Живот впалый, подмышки нежные как персик. Носик припудрен. Идеально.
Утром, но не очень рано, между первыми петухами и раньше девочки с чугунными ножками с верхнего этажа.
Помедитировала в красивых трусах. Красивые трусы - мастхэв форева, вдруг чо. Секс спонтанный (то есть, строго запланированный и стратегически грамотный), больничка тьху-тьху, фотоссесия там. Резинка лопнула (не дай босх) эстетично сползли по идеальным гладким как хрусталь ногам. Все аплодируют.
Сделала небольшую разминку. Ну, там што-то из йоги, бокса и балета. Минут пятьдесят, много не надо.
Гибкость, сила и стопы как у Золушки.
Сделала гран
Когда мне было двадцать с чем-то лет,
И на гулянки находились силы,
Портвейн сменяли сидр и божоле,
А джин и тоник — водка и текила.
На вечеринках каждый был мне друг,
Казался честным, искренним и милым,
И я не знала горестей и мук,
Хотя с похмелья очень уж тошнило.
Хмельная юность, славная пора,
Но возвратить ее хочу едва ли.
Мои друзья, что обещали рай,
Потом легко и просто предавали.
Прошли года, все чаще я одна
Пью сладкий чай под стук дождя на крыше.
Меня давно тошнит не от вина,
А от поганых мелочных
Людишек.
⠀