Почему палачи избежали люстрации?
В 1987 году я взяла интервью у следователя по делу академика Николая Вавилова — полковника Хвата, закончившего свою карьеру в КГБ начальником управления. Тогда еще были живы те, кто сумел не умереть в лагерях, — короче, старик огреб пару пощечин в переходе возле своего дома. Помню, меня тогда, во время интервью, больше всего потрясла одна его фраза. Я спросила: «Вам не было жалко Вавилова? Ведь ему грозил расстрел или смерть в тюрьме? Так, по-человечески, не было жалко?» Хват рассмеялся (именно — рассмеялся): «Что значит жалко? Ну что он один, что ли?» После публикации ко мне в редакцию неожиданно приехал его племянник — физик из Ленинграда. «Вы понимаете,
Родители Иосифа Бродского 12 раз подавали заявление с просьбой разрешить им навестить сына, но даже после того, как в 1978 году Иосиф Бродский перенёс операцию на открытом сердце и из клиники было официальное письмо с просьбой позволить родителям приехать в США для ухода за больным сыном, им было отказано... __ Заявление Марии Моисеевны Вольперт: - Мне уже 71 год, мне как и всем людям две жизни не даны. Может быть, это будет последней встречей в жизни… Моя просьба престарелой матери очень скромна. Я просила разрешения на 2 месяца съездить повидаться с сыном... __ Спустя два года: - Мне 73 года, и эта встреча с сыном последняя. Умоляю вас... __ Письмо Иосифа Бродского, адресованное американ
Сегодня день рождения моей подруги Жени Беркович.
Весёлого и очень талантливого человека, мамы, режиссёра, поэта. Это первый Женькин день рождения, который она встретит в тюрьме. Через неделю год, как Женя и Света Петрийчук сидят в СИЗО по обвинению в экстремизме за спектакль, который они придумали и поставили. В котором, разумеется, есть про любовь, одиночество и искушения, но нет никакого экстремизма. И все знают, что обвинения, предъявляемые Женьке и Свете — абсурд. Но девочки уже год в СИЗО. И никто ничего не может с этим сделать.
В свой день рождения Женька прислала из тюрьмы письмо. В нём много силы духа и радости. Я восхищаюсь Женькой. Я бы так не смогла.
Я желаю тебе, мой бесценный
«Оказалось, что мы идиоты… Никогда не забуду свою первую поездку за границу. Это было году в 1956-м. Назывался рейс «Победа» - большая писательская группа: Константин Паустовский, Расул Гамзатов, дочь тогдашнего зампредседателя Совета министров Косыгина. Всего было человек 400. Для нас все было откровением. В Болгарии еще ничего себя ощущали, но когда приехали в Париж!.. А уж когда попали в Рим и Афины, то и вовсе испытали шок. Ошарашенно смотрели друг на друга и не могли понять: где же тот самый прогнивший Запад, где человек человеку волк? Как мы прозревали и страдали, не понимали и терялись, пытаясь сохранить хорошее лицо. С каким наслаждением мы выискивали всякие безобразия. Боже, какая б
... Это были те самые годы, когда по самым скромным подсчетам число заключенных превысило десять миллионов.
Когда впервые в науке о праве появилось понятие «активное следствие», а спецпрокурорам была спущена шифровка – в пытки не верить, жалобы на них не принимать.
Когда по северным лагерям Востока и Запада пронесся ураган массовых бессудных расстрелов. Обреченных набивали в камеру, но их было столько, что иные, не дождавшись легкой смерти, умирали стоя, и трупы тоже стояли.
В эти самые годы особенно пышно расцветали парки культуры, особенно часто запускались фейерверки, особенно много строилось каруселей, аттракционов и танцплощадок. И никогда в стране столько не танцевали и не пели, как в
Ётэр Девятов - Pеальные "перлы" туристов, рассказанные израильскими гидами: «Скажите, а вот записочки в Стену Плача класть — куда во здравие, а куда за упокой?» *** «Скажите, а евреи, когда молятся — крестятся?» *** Батюшка, глава группы паломников (назидательно к группе): «Место это выстроенно Иродом-поганым. В погоне за жизнью Спасителя — убивавшим невинных православных младенцев!» Гид: (отведя в сторону): «Батюшка, какие, к лешему, православные младенцы, если и христиан еще не было?» Батюшка (с печальной сострадательностью): «Это в тебе безверие говорит. Креститься тебе надо…»" *** Коллега поделился, рвущей душу в клочья, историей. Ведёт он группу по «Яд ва-Шем» (музей Холокоста), о