Хочу уползти за диван, как собака
и раны душевные там зализать.
Но швы, что латал я в сердце когда-то,
все вдруг расползлись, кровоточа опять.
И боль не ушла, лишь в душе притаилась
и тысячей игл вонзилась мне в мозг.
И снова клочками разорвана мысль.
И смыт весь наносный, искусственный лоск.
И жизнь убегает опять в повседневность.
Но как в ней укрыться от боли и мук?
И мне ни к чему вся твоя откровенность:
ты предал меня, мой единственный друг!