Они брели, шурша, по улице вдвоем,
Два сгорбленных, два старых человека,
Печально думая о чем-то о своем.
Им было на двоих почти два века.
Шли вместе, словно пара близнецов
Сиамских, слившихся в одно,как реки,
На пальце обручальное кольцо -
Признание любимому навеки.
Был город в осень грустно погружен,
С небес дождя летели капли-слезы,
А старикам вдвоем так было хорошо,
Как будто всюду расцветали розы!
Вот так они шагали, не таясь,
Один поддерживал в пути другого,
Взяв спутника за руку и боясь
Лишиться самого на свете дорогого.
Я им завидовал с слезою на глазах.
Дай Бог и мне так встретить свою старость:
Нести любовь в сцепившихся руках,
Забыв про годы, осень и усталость!
Александр Сажи
Еду я в электричке Москва-Петушки. Входит бомж. Синяк синяком. Морда опухшая. На вид лет 70. — Граждане господа, три дня не ел. Честно. Воровать боюсь, потому что сил нет убежать. А есть очень хочется. Подайте, кто сколько сможет. На лицо не смотрите, пью я. И то, что дадите, наверное, тоже пропью! — и пошел по вагону.
Народ у нас добрый — быстро накидали бомжу рублей пятьсот.
В конце вагона бомж остановился, повернулся к пассажирам лицом, поклонился в ноги.
— Спасибо, граждане-господа. Дай Вам всем Бог!
И тут вдруг сидящий у последнего окна злобного вида мужик, чем-то похожий на селекционера Лысенко, только в очках, вдруг как заорет на бомжа.
— Мразь, гнида, побираешься, сука. Денег пр