У Егора Прохорова умерла жена. Так и не оправилась от последних родов. Тут бы горевать и горевать, да пятеро ребят осталось. Старшему, Николке, девять. Илюшке – семь. Близнецам Саньке и Лёшке по четыре. И младшей только три месяца, Алёнке, доченьке долгожданной… Некогда горевать, когда дети есть просят. А уложит всех, полночи сидит в кухне, курит ...
Поначалу Егор сам, как мог, крутился. Ну, свояченица приезжала, помогла чуток. Родных-то у них больше и не было. Хотела забрать Санеьку с Лёшкой, мол, тебе полегче будет. Потом из опеки какой-то что ли, приходили двое. Предлагали всех детей в интернат отдать.
Никого, никому Егор отдавать не собирался. Как это – родных детей кому-то отдать? Как
Через три дня Яков и Мария исчезли из Елошного, словно и не было их здесь никогда. Мать Якова пожимала плечами на вопросы о нём, не зная куда уехал сын. С Шабалиными он не попрощался и про жену не вспомнил растворивших на просторах страны.
Анна была рада. После той ночи в малухе и родов Маши она вовсе не жаждала увидеть его. Жизнь вошла в привычное русло, зимние заботы поглотили елошенцев, думающих о том, как сохранить нажитое в условиях гражданской войны. Крутившаяся меж больными, как белка в колесе, Анна не сразу заметила, что стало тянуть её в сон без особой причины, а по утрам по началу появилась легкая тошнота, усиливавшаяся от запаха пищи. Девушка о
"Флирт" Бабе Ани было 73 года. Она вышла из подъезда, шумно вдохнула воздух носом, и огляделась по сторонам. Немного подальше от подъезда семь-восемь стариков играли в домино, громко споря друг с другом. "А что, я достаточно молодая, чтобы пококетничать с интересным мужчиной" - подумала она и стала вглядываться на стариков. "Староват! Бородат! Кругловат! Маловат! Суховат!" - думала она, перебирая глазами каждого старика. Взгляд остановился на одном из них. "О, а этот в самый раз" - подумала она и окликнула его: - Молодой человек! Старик посмотрел на неё: - Я? – спросил он, указывая на себя указательным пальцем. - Да! Да! Именно Вы! – уверенно ответила баба Аня. Ст
- Видела твою бывшую жену, - будто невзначай обронила Тася. - Она выглядела как бомжиха. Садовников посмотрел на женщину, держа в руках паяльник и поинтересовался: - Как долго ты еще будешь напоминать о ней? Разговоры о бывшей супруге из уст нынешней, мужчине не нравились, привнося дискомфорт. - Я бы промолчала конечно, но она была битая, - с превеликой радостью сообщила Тася. - Под глазами синяки, вся опухшая, на голове повязка. Я видела ее выходящей из машины такси, с большим пакетом в руках. Честно говоря, и не узнала бы, если бы ее не окликнули бабульки с лавочки. Садовников отложил паяльник и почесал нос. Татьяна? Битая? Бог мо