Наказ дочери
Без ошибок не прожить на свете,
Коль весь век не прозябать в тиши.
Только б, дочка, шли ошибки эти
Не от бедности — от щедрости души.
Не беда, что тянешься ко многому:
Плохо, коль не тянет ни к чему.
Не всегда на верную дорогу мы
Сразу пробиваемся сквозь тьму.
Но когда пробьешься — не сворачивай
И на помощь маму не зови…
Я хочу, чтоб чистой и удачливой
Ты была в работе и в любви.
Если горько вдруг обманет кто-то,
Будет трудно, но переживешь.
Хуже, коль «полюбишь» по расчету
И на сердце приголубишь ложь.
Ты не будь жестокой с виноватыми,
А сама виновна — повинись.
Все же люди, а не автоматы мы,
Все же непростая штука — жизнь…
Юлия Друнина
На фото Юлия Друнина с дочерью Еле
У этой калитки не раз я прощался,
Оставив за ней одинокую мать.
И сколько бы по свету я ни мотался,
Магнитом тянуло ее повидать.
Бывало, на пару денечков приеду,
Опять тороплюсь под свои паруса.
Она улыбнется: "Пора пообедать..."
И вдруг упадет на клеенку слеза.
Мы сядем за стол.
Я её успокою,
К себе насовсем на житье позову.
"Спасибо, сыночек, я рада, не скрою.
Но лучше я дома ещё поживу..."
Теперь её нет.
И не будет - я знаю.
Её не вернешь, не заменишь другой.
Но я никогда не забуду, родная,
Как ты у калитки мне машешь рукой.
Как счастьем душа моя там наполнялась:
Мне было к кому иногда приезжать...
А нынче калитка совсем поломалась
И некому больше встречать, провожать.
Александр Моси
Из дома престарелых вам привет,
Куда вы с легкостью меня определили.
Тоска по дому, просто мочи нет,
Как будто заживо меня похоронили.
Ведь древо старое нельзя пересадить,
Не пустит корни новые опять.
Вот так и мне безрадостно здесь жить,
Поймите же свою больную мать.
Как быстро я состариться успела ,
И бременем ненужным стала вам.
Я б так охотно за детьми смотрела,
Укладывала б спать по вечерам.
Вы были маленькими, часто не хватало,
Не досыпала лишь бы пропитать.
И в мыслях никогда не допускала,
Вас сдать в приют, как вы отдали мать.
Неужто я за жизнь не заслужила,
Чтоб умереть у вас, моих детей?
И разве б это так уж трудно было,
Немного присмотреть за матерью своей?
Да, я стара и всем нену
Исайкин Егор Матвеевич на фронте с1938 разведчик и с 1941по1945 тоже в разведке. А Матвеев Михаил Павлович был всю войну танкистом был контужен, горел в танке, но всегда оставался в строю. Помним, скорбим. Спасибо им за победу.