Время красивого неба. Скоро взайдут ромашки. Мне бы любви и хлеба. Зрелищем мир наполнен. Мне бы немножко счастья. Мира в покое мне бы. Баловнем девы Фартуны И, чтоб восторга искры. Распотрашусь донельзя. В грядку души посею Зябнувший стыд ромашки, Хлебного кваса пену. Это мечта такая, Пост импрессиониста. В радость свой хлеб макая Видеть ромашки искры.
... да, и когда это случится, прикопайте меня под подорожник'Ом. Под самым его корнем. Но, умоляю, как можно дальше от любых техногенных шумов. И ещё, если можно, пусть мне играет оркестр кузнечиков. Пусть будет ясный и солнечный день и лето. А, где-то на другом берегу реальности, маленький мальчик, немного смущаясь, дарит букет полевых цветов, маленькой девочке. И ветерок. Лёгкий, и тёплый, и ласковый. А самое главное, пусть мне будет грустно и радостно. Одновременно. Радостно от того, что в итоге всё сложилось так, как я хотел. И от того же грустно. ... Жизнь поднимала зелёные флаги. Джаз пел апрель. Первый взрыв юных почек. Небо напившись опять новой влаги Старую землю готово о
Утро. Весна. Город спит ещё, рассветом обласканный. Слушаю радиоволны, кофейными ароматами оттеняя себя от перерождающейся в облако росы. Клаксонов не доверительные оклики ещё не нарушают таинство предпробуждения. Я, увлечённый аккордами грассирующего вальса, В табачный дым зевая, улыбаюсь сам себе. Спускаюсь в новый миг с балкона. Уже пригодный к поцелуям солнца. Ещё не обесточенный у многоточья дня. Прими меня весна. И городское утро я напишу этюдом на росе летящей в небо. Аккордионовый рассвет. Французской грации сибирский перелив. Кофейный аромат, как шлейф, с табачной ноткой...
Здравствуйте, Время. Не извольте казнить, извольте излиться кружевами вопросов, С подписью вдохновенной - "Дурак". Просто, получилось по жизни так, что в темя моё лысеющее, годы накапали. Зря только тело лапали, А ума не прибавили, Лишь синяков, да ссадин. Да и те, не те. В серебре-седине, да не в золоте... Странный отрезок жизни. Вроде тучи тяжёлые, а небо ясное. Вроде и клетка прекрасная, а петь не можется. И под траурный марш рождаются сплошь соловьи-людоеды... Так, скитальцем, по межклеточному пространству брожу теперь, свечу затушить страшась. Ищу, это самое - "Сейчас" Нахожу, то, которое - Зайдите после обеда. А лучше, после тихого часа. И, вообще, лучше за
Друг мой, я очень и очень и очень... Прыгаю через весну, призывая Лето в земляничном платьице с ромашковоми губами. Не знаю, можно ли пропустить яблоневый парфюм? Имею ли моральное право??? Цветением глаз закрытых переплавляю открытое сердце в закрытую дверцу. Апрельский лёгкий ветерок вокруг шеи кручу. Коленями по подлокотникам переминаюсь. Подшучивая над собою, сам себе под ноги бросаю банановую кожуру. Друг мой, я очень и очень и очень... Подкосился оранжевым, стал мутно чалым, в гнедую прожилку. Жаль, волшебником быть не смог. В сигаретный смог стряхнул себя пеплом. Мал мой колокол, услышат лишь ближние. Ору с хрипоцой, поэтому: - Птицы, летящие слева направо - к счастью.