А утром сын подсел к ее постели, Боясь взглянуть в молящие глаза, С волнением справляясь еле-еле, Чуть слышно, полушёпотом сказал: - Ты, мам, пойми... Мне тоже очень трудно... Я между вами, как меж двух огней... А ТАМ еще к тому же многолюдно, Тебе с людьми там станет веселей. - Да мне, сынок, веселья-то не надо. Мне б рядом с вами, близкими людьми, Мне б помереть, сынок, с тобою рядом... - Да тяжело с тобой нам, ты пойми. У нас и так семья, дела, работа. И жизнь у нас ведь далеко не рай. Жене, вон, тоже отдохнуть охота, А тут тебе сготовь и постирай. - Ну что, сынок, коль я обузой стала, Вези меня в тот "престарелый дом"... Глаза прикрыв платочком, зарыдала. А сын сглотнул застрявший в горл
Погостить бы мне у мамы - только в доме света нет. Нет дорожки до крылечка, потому что мамы нет... Я не думал об этом, когда свет горел в окне. Приезжал в гости к маме , не заботясь о тебе. Ты о нас молилась Богу, ты просила нам любви, чтобы жизнь была прекрасной, чтоб не знали горя мы. Погостить бы мне у мамы, только мамы больше нет. Есть такие в жизни раны и лечить их смысла нет. Если есть дорога к маме и горит в окошке свет - приезжайте чаще к маме, не гасите в доме свет!