Неизвестно, что со мной приключится... Теченье несёт прямо к скалам. Я отправляю письмо тебе птицей. Прошу, чтобы ты улыбалась. Улыбайся беспечному морю, Что играет волной прилива, Независимо от территорий, Оставайся всегда счастливой. Пусть чайки летят, растворяясь вдали, Пусть тают в безоблачной сини. Безмолвному штилю улыбку дари, Без всякой на то при причины. Смейся заливисто с бурею вместе В часы ненасытного шторма. Гладит пускай океан против шерсти Стихия причудливой формы. Беречь обещай драгоценное пламя, Эту искру на фоне небес. Пока кто-то ищет спасение в храме, Его кто-то находит в тебе. Пообещай, что огонь не угаснет, Твой маяк лишь один на пути. Скалы по курсу всё также опас
Судьба шута достаточно трагична: в нём кроется, согласно аксиоме, разбитая, потерянная личность, которая не может по-другому. Увидел он, иронии приспешник, в калейдоскоп вселенского бедлама, что мир вокруг - лишь повод для насмешки, хоть в нём и нет весёлого ни грамма. Он создал сам своё кривое царство, где позабыл серьёзность конституций. Здесь юмор выступает как лекарство, и болен неспособный улыбнуться. Те, кто встречал такого балагура, качали головой в недоуменьи. из под бровей затем глядели хмуро, а после восклицали в удивленьи: "Ты посмотри! Кругом царит разруха, народ погряз в рутинной суматохе. Но весел он. Вот это сила духа! Я б так не смог... А может, всё неплохо?". Смеялись в