Вот что еще делать, когда за окном почти зима?
Помню бабушкины шаньги, стряпала она их в русской печке, огонь пылал, бабушка ловко орудовала рогачем, задвигая им противни с шанежками прямо туда, где было жарко и дрова трещали.
А дедушка нас встречал еще у ворот, радуясь. Я вот его любовь чувствовала, хотя была еще крохой. А потом я залазила по лесенке в две ступени на русскую печь, тепло там было, валенки дедушкины стояли, такие родные. Я сворачивалась калачиком в этом уютном уголке и была очень счастлива...
Как-то спокойно я всегда относилась к новомодному веянию - Харуки Мураками. Не цепляло.
И вдруг сегодня всплыло его:"Не насилуй душу своей профессией. Профессия должна быть актом любви. И никак не браком по расчету"
Я задумалась...
И пускай словесная обертка сказанного мне м-м...несколько не по душе, но! Сам смысл сказанного! Конфетка просто!
Вот и нам дали снега. Нежного, молодого, невесомого...
Один мой друг говорил: "Снег может украсить всё".
Как это там у них наверху происходит? Кто-то надевает смешной поварской колпак и натирает на тёрке небесный пармезан. Или просеивает на город сахарную пудру сквозь большое сито.
Или говорит: "Сейчас-сейчас, мой хороший, всё пройдёт, вот увидишь", – растирает ложкой таблетку стрептоцида и присыпает всё, что болит, ноет и беспокоит.
Как жёстко... И как верно!
«Я больше не буду терпеть многое, и не оттого, что я стала заносчивой или высокомерной, нет. Лишь потому, что я достигла определенного жизненного этапа — этапа, на котором я больше не хочу тратить время на то, что не удовлетворяет меня или на то, что задевает меня, причиняя мне боль. Я больше не хочу терпеть цинизм, чрезмерную критику, жесткие требования любого рода. У меня больше нет желания удовлетворять тех, кому не нравлюсь я, любить тех, кто не любит меня, и улыбаться тем, кто не станет улыбаться мне в ответ.
Я не хочу общаться с теми, кто лжет или пытается манипулировать мною. Я не собираюсь разбираться со сплетнями, я терпеть не могу конфликты и сравнен