“Если бы мне пришлось выступать в Бундестаге, как мальчику Коле, то я, пожалуй сказал такие слова:
- Уважаемые депутаты. Сегодня я увидел чудо. И это чудо называется Германия. Я шел к вам и смотрел на красивые берлинские улицы, на людей, на замечательные памятники архитектуры, и теперь я стою тут, и смотрю на вас. И я понимаю, что всё это чудо. Что вы все родились на свет и живете в Германии. Почему я так думаю? Потому что учитывая то, что ваши солдаты сделали у нас, на оккупированных территориях, бойцы Красной Армии имели полное моральное право уничтожить весь немецкий народ.
Оставить на месте Германии выжженное поле, руины и только параграфы учебников напоминали бы о том, что
Утреня Великой пятницы 1926 года в Соловецком лагере особого назначения
Маленькая кладбищенская церковь Св. Онуфрия была до отказа полна. По случаю Страстной недели было выдано больше разрешений, чем обыкновенно. Пятнадцать епископов присутствовали на чтении 12-ти Евангелий. Одиннадцать из них по очереди читали Евангелия, а двенадцатое было прочитано престарелым игуменом монастыря, которого советское начальство еще не изгнало, боясь, что за ним уйдут и монахи специалисты.
Епископы бросили между собой жребий, кому из них читать Евангелия. Четверо из них стали на клиросе и вместе с неслужившими священниками составили прекрасный хор...
Плечом к плечу, неподвижно стояли богомольцы в хра