Над какими политическими силами будете смеяться, когда после СССР установится полная демократия?
— Она никогда у нас не установится. Лет восемь народ будет радоваться, что скинул хунту. За это время ловкие люди распродадут Россию, и она станет просто экономической колонией западных стран. Некоторые демократы, которые пришли к власти, опаснее коммунистов. Потому что у них произошла спайка с мафией. Кто всё продает? Мафия. Через кого? Через тех, кто даёт лицензии на вывоз, то есть через новые демократические, политические силы. Мы сегодня говорим демократы, подразумеваем — мафия, говорим мафия — подразумеваем демократы. Мафия и демократия — близнецы-братья!
(с) Михаил Задорнов.
Все не верится, черт возьми, В то, что мы с тобой уцелели. Как шатает нас от весны, Как мы страшно переболели. Видно в этой войне, мой друг, Мы утратили слух и зренье, И, как новый и злой недуг, Нас пугает выздоровленье. Вот, обугленные, глядим На кипящие цветом ветки. После стольких военных зим Этот май опаляет веки. Как больные — здоровяку, Как застенчивые — нахалу, Так завидуем мы цветку, Что расцвел у ворот Дахау. Мы стоим посреди весны, За которую умирали, Уважаемы и скучны, Как живые мемориалы. Поотвыкли от нас, видать, Птицы, женщины и деревья, Надо заново начинать Завоевывать их доверье. Леонид Филатов
Я погиб в Подмосковном лесу, В ноябре сорок первого года, Где закаты, сменяя восходы, Караул надо мною несут. Так и спал бы, окутанный тьмой, Но внезапно какая-то сила Ненадолго меня воскресила И ...
У нас говорят, что мол любит и очень, Мол, балует, холит, ревнует, лелеет. А помню, соседка старуха, короче, Как в старь в деревнях говорила: жалеет. И часто, платок затянувши потуже, И вечером в кухне усевшись погреться, Она вспоминала сапожника мужа, Который не мог на неё насмотреться. Поедет он смолоду, помнится, в город, глядишь – уж летит, да с каким полушалком! А спросишь, чего мол управился скоро? Не скажет, но знаю: ему меня жалко... Зимою мой хозяин тачает, бывало, А я уже лягу, я спать мастерица, Он встанет, поправит на мне одеяло, Да так, что не скрипнет в ногах половица. И сядет к огню в уголке своем тесном, Не стукнет колодка, не звякнет гвоздочек, Дай бог ему отдыха в царст
Я принесла домой с фронтов России Веселое презрение к тряпью - Как норковую шубку, я носила Шинельку обгоревшую свою. Пусть на локтях топорщились заплаты, Пусть сапоги протерлись - не беда! Такой нарядной и такой богатой... Я позже не бывала никогда… Автор: Ю. В. Друнина