Предыдущая публикация
Вторая летняя смена 1941 года была для «Артека» особенной: в лагерь впервые приехали дети из недавно присоединенных к Советскому Союзу западных областей Украины, Белоруссии, Молдавии, республик Прибалтики.
Многие не говорили по-русски, поэтому с каждой группой ехали вожатые-сопровождающие. Были дети из Москвы, Ленинграда, Симферополя и других русскоговорящих городов. Никто тогда и не подозревал, что эта смена станет для лагеря самой длинной.
Первая группа, из Эстонии, заселилась в лагерь «Нижний» 19 июня. У вожатых — самая горячая пора. Разместить, сформировать отряды, выдать форму, разучить песни, которые петь у костра. Открытие смены планировалось на 22 июня. В 17:00 на костровой площади «Нижнего» (сейчас лагерь «Морской»).
С утра, как обычно, была зарядка. Потом линейка, завтрак, купание, волейбол и обед. Все шло по распорядку. Дети не знали, что самолеты с крестами уже несколько часов бомбят их дома. А после «Абсолюта» (так здесь называют тихий час) из громкоговорителей разнесся голос Левитана. Война!
Открытие смены все же состоялось. Подняли флаг. Ни песен, ни танцев. Пионерский костер не разводили: светомаскировка.
К концу дня посыпались встревоженные телеграммы от родителей. Местные уже наутро увезли своих детей. Следом примчались московские, ленинградские папы и мамы. Небольшими группами с вожатыми разъезжались по стране остальные пионеры.
А что было делать детям из Кишинева или Таллина, где уже гремели бои?
«Мы чувствовали, что случилось страшное. Но дни в лагере проходили как всегда: мы плавали, катались на катере, играли и пели. Однако ночью нам приходилось дежурить на башне у берега моря. Дежурили четверками по два часа. У нас был пароль "Москва Красная". Мы должны были наблюдать, чтобы никто не проник в лагерь с моря».
Дневник пионерки из Литвы Марите Растекайте
1 июля на экстренной линейке лагерю был представлен новый начальник Гурий Григорьевич Ястребов. Журналист «Известий», он лечился на даче неподалеку от «Артека». Как только началась война, Гурий Григорьевич получил партийное задание — заняться эвакуацией артековцев подальше от фронта.
В лагерь «Нижний» были поданы автобусы. 200 детей из западных районов страны решено было отправить в подмосковный санаторий «Мцыри». Здесь, в Фирсановке, имении своей бабушки, Лермонтов писал знаменитую поэму. В «Мцыри» уже обосновались дети из Латвии и Литвы, которых война застала по дороге в «Артек».
Вопреки незыблемым артековским правилам смену не закрыли. Времени не было. Но флаг спустили и взяли с собой.
На симферопольском вокзале долго ждали, когда подъедут грузовики с постельным бельем. Пришлось задержать отправление поезда. В военное время за это отдают под трибунал. Но тут дети... Грузовики въехали на перрон, и погрузка шла прямо через окна вагонов. Кстати, ни один комплект казенного артековского белья за всю войну не пропал.
Фирсановка, разгар лета. Снова поднят флаг. Снова по горну — бегом на зарядку. Все как в мирное время. Только из лесочка в небо топорщились зенитки. Только на соседнем поле ходили в учебную атаку новобранцы. Да по ночам небо вспарывали прожектора и слышался гул «Юнкерсов», которые летели бомбить Москву. В середине июля имение в Фирсановке понадобилось под госпиталь. Фронт приближался. Решено было вывозить детей. В далекий тыловой Сталинград.
Станица Нижне-Чирская. Трудовая вахта
Пароход «Правда» шлепал колесами по Волге. В Горьком — пересадка на пароход «Урицкий». Вот и Сталинград показался по курсу, абсолютно мирный город в конце июля 1941 года. Разве что на тракторном заводе теперь выпускали танки.
Ребят разместили в новенькой школе на правом берегу, пока ученики на каникулах. Но через несколько дней поступил новый приказ: грузиться по вагонам и ехать на донскую станцию Чир. Там, на дачах, принадлежавших санаторию, продолжилась лагерная смена.
«Тоска по дому стала нас точить, и тогда возьмет кто-нибудь из нас большой арбуз, вырежет на нем ножиком послание: "Милой мамочке" — и бросит в Дон...»
Дневник пионерки Марите Растекайте
Лагерь перешел на самообслуживание: ребята сами готовили, убирали, штопали одежду. Артековские бригады трудились на колхозных полях. Из транспорта только пара волов: все грузовики работали для фронта. Про «Абсолют» забыли: какой дневной сон, когда немцы идут на Москву? Старшие пионеры буквально валились с ног, вернувшись с поля. Младшие помогали по кухне и заготавливали дрова. Стремительно надвинулась осень с затяжными дождями. И неумолимо приближался к донским степям фронт.
В Москве приняли решение эвакуировать лагерь в Среднюю Азию. Гурий Ястребов в очередной раз скомандовал общий сбор. Снова спустили артековский флаг. Путь предстоял долгий.
По Дону шел транзитный буксир с баржей. На нем и поплыл «Артек». Когда причалили к Калачу и ребята выгрузились, комендант как ошпаренный накинулся на пионеров:
— Кто такие? Откуда? Быстро прячьтесь по хатам, а то немец подумает, что свежее подкрепление прибыло! Не видите?
В воздухе кружилась, противно жужжа, фашистская «рама»-разведчик. Артековцы вернулись в Сталинград. Думали, транзитом. Думали, ненадолго.
Сталинград. Все ближе война
На пионерах были белые рубашки и трусы. И бескозырки с надписью «Артек». Последняя группа, сдававшая в Нижне-Чирской колхозное имущество, чуть не померзла по дороге в товарных теплушках.
Разместились в школе, в двух шагах от Сталинградского тракторного. Их «Артек» продолжался. А 7 ноября пришла страшная весть: крымский «Артек» захватили фашисты. Деревянные корпуса сгорели дотла. Дворец Суук-Су, где Дом пионеров, где гостил Чехов, разрушен. Варварски вырублены редчайшие деревья. Расстреляны из автоматов уникальные фарфоровые фигуры пионеров на «Аллее национальностей» — подарок Дулевской фабрики. 17 сотрудников лагеря погибли.
А сталинградский «Артек» жил! Девочки работали в госпиталях. Мальчишки дежурили на крыше, готовые тушить «зажигалки».
«Город постоянно подвергался бомбежкам. В основном в ночное время. По сигналу "воздушной тревоги" нам надо было в считанные минуты проверить всех детей, помочь быстро одеться в теплую одежду и вывести их в бомбоубежище».
Из воспоминаний Антонины Сидоровой, старшей вожатой «Артека»
В Сталинграде встретили новый, 1942 год. Про Среднюю Азию забыли. Старшим пионерам пришел срок вступать в комсомол. Все рвались на фронт, но Гурий Ястребов ясно поставил задачу: «В "Артеке" дисциплина превыше всего. Для вас фронт сейчас здесь!»
А тот беспощадный фронт приближался. Над Сталинградом сбит первый немецкий самолет. Каждую ночь бомбят тракторный. Призван на фронт вожатый Анатолий Пампа. А в городе отмечены очаги тифа. Двое пионеров и пионервожатая Нина Храброва слегли в изолятор...
Фролово — Камышин — Казань
Весной 1942-го лагерь вывезли на север Сталинградской области, в деревню Фролово. На прощание растроганный главврач военного госпиталя, где работали артековцы, подарил лагерю свой револьвер.
Артековский флаг подняли в санатории «Серебряные пруды». Уже привычно втянулись в работу: доили коров, водили трактор, работали на электростанции, косили сено и убирали хлеб. Но летом начались налеты немецкой авиации. Фашист подошел к Дону.
Гурия Григорьевича срочно вызвали в Москву. И приказали вывозить лагерь на Алтай.
Но как добраться до Камышина, где артековцев ждал пароход? Командир соседней воинской части предложил:
— Отправляю в Камышин на ремонт танки. Пойдет эшелон. Могу взять ваших ребят. Правда, в броне немного поместится. А сверху детей сажать опасно.
Ребят вывезли в Камышин армейскими грузовиками, которые чудом выбил у командования эвакогоспиталя Ястребов. Немец наступал. В палатах ждали машин раненые бойцы. Но все же первые рейсы вывезли артековцев. Начальник госпиталя понимал, что дети важнее. И расхожая фраза о будущем в дыму войны как нельзя сейчас актуальна.
Разместили «Артек» в городском парке, в помещении летнего театра. Город тоже ежедневно бомбили. Но в парке были вырыты щели, и пионеры прятались в них. Наконец-то погрузились на пароход, пошли вверх по Волге, подальше от фронта. С воздуха пароход был похож на островок, каких на Волге предостаточно: верхняя палуба утыкана молодыми березками и зелеными ветками — маскировка. Но она не всегда помогала. Фашисты разбомбили на глазах у детей два парохода — один, который шел выше, а второй — ниже по течению. Судьба хранила ребят. Вечером пароход причаливал к берегу, и пионеры шли в степь на ночевку. А вдруг опять налет?
В Казани работали грузчиками в порту, ожидая пересадки. Снова подчеркиваю это, потому что все заработанные за войну деньги, включая оклады пионервожатых, артековцы переводили в фонд обороны. В общей сложности 116 тысяч рублей. На эти деньги можно было построить штурмовик «Ил-2», который называли летающим танком.
Сталину доложили о денежном переводе. Он отправил артековцам телеграмму:
«Благодарю пионеров Всесоюзного санаторного лагеря "Артек" им. Молотова за заботу о Красной армии. Примите мой горячий привет и благодарность Красной армии. И. Сталин».
Белокуриха. Флаг смены спустить!
Через Уфу, Омск, Новосибирск, Барнаул, Бийск пионеры и комсомольцы наконец добрались до алтайского курорта Белокуриха. На поездах и пароходах, грузовиках и подводах они проехали 7750 километров. Год и три месяца в пути. Год и три месяца взрослого труда, ночевок в теплушках и на голой земле, дежурств на крышах под разрывы бомб и в госпиталях, у постели раненых...
Лагерь разместился в двух корпусах санатория. Сразу началась учеба в школе: ребята сильно отстали, пришлось нагонять целый год. Летом к артековцам присоединились сибирские, дальневосточные дети. Отправляли тоже самых лучших и достойных. В лагере было 150 ребят «старого призыва» и столько же новеньких. Но традиции настоящего «Артека» остались те, что помогли выжить и выстоять.
12 января 1945 года в алтайском «Артеке» торжественно спустили флаг. Самая долгая и тяжелая смена в истории лагеря закончилась.
15 апреля 1944 года бойцы Отдельной Приморской армии освободили «Артек» от фашистов. Баронесса Спенсер-Черчилль, президент «Фонда Красного Креста помощи России» и супруга премьер-министра Великобритании, во время визита в «Артек» подарила лагерю 40-местные армейские палатки. Их тут же разбили на сохранившихся фундаментах «Нижнего». В августе 1944 года «Артек» принял первую после оккупации смену — 300 детей крымских партизан.
Следующая публикация
Комментарии 24
Я впервые об этом прочитала.