По мере того, как я старел, я стал более дружелюбным и менее критичным к себе. Я стал моим другом...
Я не виню себя за то, что съел лишнее печенье, не застелил постель или купил что-то глупое, в котором я не нуждался. У меня есть право на беспорядок и экстравагантность.
Я видел, как многие дорогие друзья покинули этот мир слишком рано, прежде, чем осознали великую свободу старения... Кто будет винить меня, если я решу читать или играть на своем компьютере до четырех и спать до полудня?.. Кто сделает меня счастливее, если я буду в постели или перед телевизором столько, сколько захочу?..
Я буду танцевать под эти чудесные хиты 70-х и 80-х, и в то же время мне захочется плакать о потеря
Церковная органистка Беатрис разменяла 9-й десяток и никогда не была замужем. Все восхищались её добротой и отзывчивостью. Однажды пастырь зашёл к ней обсудить праздничную мессу и она пригласила его в гостиную. Беатрис попросила пастора присесть и подождать, пока она приготовит чай.
Глядя на её старый домашний орган "Хаммонд", он вдруг заметил на лаковой крышке инструмента симпатичный сосуд с водой, в которой нагло плавал презерватив. Когда Беатрис вернулась с подносом, где дымился чай и благоухало печенье, они разговорились.
Пастор пытался скрыть своё любопытство, но не утерпел. Мисс Беатрис, - сказал он, указывая на сосуд, - не могли бы вы мне рассказать об этом предмете?
- Вы тоже заметил