Дорогой психиатр, вы мне многое обещали: Что реальность расправит плечи и сбросит шали, Что нагие ключицы улиц сорвутся в танец, И чудовища разума мне прекратят являться. То есть этот абсурд, по словам вашим, станет смыслом. Надо жить, собирая коллекцию дат и чисел, Проходя километры страниц или почерк дороги, Потому что тоска заперта в производственных сроках. И я жил. Я трудился. Обзавелся двумя детьми, Но не стало лучше. То есть время исходит из тьмы, Как тогда - когда я стоял возле вас ребенком И бессильные руки казались мне слишком тонкими. Мир остался духотворим и предельно мрачен, В нем любые люди лечили меня от счастья, Потому что здесь эйфория подобна спазму - Поддается контролю су
Скоро ночь придёт. Буду нем и тих, Буду сцеживать на пол чувства. А к утру во мне не родится стих, Потому что там станет пусто. И твои глаза - не зажгут рассвет, Не накроют меня от ветра, Не откликнутся в дорогом родстве, Бывшим важным И бывшим светлым. Не запустят сердце - любить, терпеть, Рваным пульсом словесность мучить. Заводной игрушкой мне быть теперь, От которой потерян ключик. Скоро ночь придет. Так чего ты ждёшь? Не осталось во мне поэзии. Выключай глаза и берись за нож - Ты же точно знаешь, где резать. Аль Квотион
Сегодня на внутреннем море опять штормяще, Прогнозы не то чтобы врут, но сулят ветра, Которые новой тяжестью выгнут мачту Такого непрочно-тоненького хребта. А значит опять акварели чернильной тучи На коже - какими становятся синяки. Но знаешь… Вот это море - осталось лучшим Из всей моей жизни, из долгой ее чепухи. Прогнозы привычны. Отвесные скалы справа, Штыки плавников, Впалость горьких и бледных скул. А помнишь, как изумительно было плавать, Пока мы с тобой не стали верить в акул? Аль Квотион
Беcпoрядoк бывает в каждoм дoме, этo не oзначает, чтo люди, в нём живущие – лентяи. Прocтo инoгда этo временнoе сoстoяние, вызваннoе цейтнoтoм. А инoгда, увы, явление пocтoяннoе.