Я плохая мама. Прямо-таки отвратительная.
Ну вот вчера, например. Устала на работе. Отстояла два часа в пробке. Припарковалась за квартал от дома, жутко замёрзла, ещё и подскользнулась. Не упала (вот оно, спортивное детство!), но спину потянула (вот она, приближающаяся старость!). А вместе со спиной я потянула настроение.
Как там это научно называется? Мама не в ресурсе? Так вот – мама не в ресурсе! Знаете, такая мама с ограниченными возможностями.
Я прихожу домой, перед дверью натянув на себя маску хорошей мамы, и начинаю задорно болтать с сыном и готовить ужин.
И тут Матвей разливает молоко. Ну это для него. А для меня это РАЗЛИВАЕТ МОЛОКО!!!!
Я с шумом выдыхаю, вытираю стол
Две одесситки, сильно за семьдесят… Подслушиваю:
— Ну, и что он, не звонит?
— Нет.
— А ты?
— И я нет. Я не могу, я девочка.
— Тьфу на вас, так и помрете, без радости. Давай я тебя научу. Звони ему и говори спокойно так: «Ты звонил? Алло, алло, ничего не слышно, что ты хотел?».
— А если он скажет «Ничего не хотел»?
— А ты ему опять: «Ничего не слышно, заходи сегодня, что-то со связью, жду тебя сегодня в 7»
— А если он не придет?
— Тогда позвонишь мне, я приду. У меня и шампусик уже есть.
" Для каждого человека Родина начинается в том селении и в той хате, где он родился. Для нас с тобой — за Днепром, на руднике, в Донбассе. Там наши хаты под седым очеретом — и твоя и моя. Там прошумела наша веселая юность — и моя и твоя. Там степь бескрайня, и небо сурово, и нет на земле парней лучше, чем донбасские парни, и заката красивей, чем закат над копром, и запаха роднее, чем горький, до сладости горький запах угля и дыма.Там мы родились под дымным небом, под глеевой горой; там до сих пор звенит серебряной листвой тополь, под которым ты целовал свою первую девушку; там мы плескались с тобой, товарищ, в мелком рудничном ставке, и никто меня не уверит, что в море купаться лучше…"
Б
Отстаньте от мам
Только меня раздражают эти несчастные предпенсионного возраста “детишки”, которым чего-то недодали, не научили, не так любили, не тем кормили их мамы?
Ох, какое благое времечко для них настало - всеобщая психологизация общества!
И бродят эти убогие по психологам, тарологам, астрологам и пабликам, в своём детстве ковыряются, ищут секретный секрет, как им свою детскую травму залечить, чтобы счастье получить.
Никак.
Кроме понимания: ты взрослая, иди и делай.
Чему не научили - учись.
Чего не додали - дай.
Недолюбили - сама люби.
Кто тебе мешает?
Старенькая мама?
Так ей самой в десять раз меньше дали!
Что ей там в послевоенной разрухе, с десятичасовой шестидневк
Этому мальчику с недетскими глазами на фото 12 лет и зовут его Алексей Лебедев. Он стал одним из выживших в Освенциме, где ему был присвоен номер 158671. Война отобрала у Алеши всю его семью: отца, мать и сестер, а сам он вырос в киевском детском доме и стал дипломатом. К сожалению, его не стало в 1972 году, когда ему было всего 38.. Его открытое письмо на Нюренбергском процессе: «Товарищи судьи! Очень прошу, прочитайте на суде моё обвинение и скажите немцам–детоубийцам, что я их проклинаю. Присудите им самое жестокое наказание за моих сестёр, маму, за отца, за всех товарищей детского дома, которых обидели немцы...». Вечная память.