Веса у него в то время еще такого не было, чтобы диктовать условия
Москва, Театр на Таганке, 1967 год. Фото Юрия Зенковича
Идея пригласить Высоцкого и использовать его песни в постановке принадлежала самому автору пьесы Александру Штейну. Песни Высоцкого ему очень нравились.
А вот режиссер Плучек был с ними почти незнаком. И вообще участники событий отмечали, что в 1968 году популярность Высоцкого еще не была так велика и гениальность Владимира Семеновича они осознали много позже. Тогда он был для них просто Володя – скромный, вежливый парень, который здорово писал и пел.
Штейн познакомил Высоцкого с Плучеком, и тот понял, что это будет правильное решение: «Не надо искать профессиональных композиторов, искать песни для флота и о флоте, а взять Высоцкого, у которого всегда было настоящее «мясо».
Так в спектакле оказалась, например, песня «Корабли постоят...». Ее исполняли дуэтом Анатолий Папанов и Вера Васильева.
Вера Васильева
Оркестровку сделал композитор и главный дирижер Театра Сатиры Анатолий Кремер. Он утверждал, что песня вышла подчеркнуто лиричной и Высоцкому такое прочтение не очень понравилось. Так же как и «Утренняя гимнастика» Папанова, Державина и Ткачука.
Роман Ткачук, Михаил Державин и Анатолий Папанов в спектакле Театра сатиры «Последний парад»
Но загвоздка в том, что кроме Кремера никто не мог вспомнить, чтобы Высоцкий участвовал в репетициях и выражал там свое недовольство. Опять же и веса у него в то время еще такого не было, чтобы диктовать условия.
Анатолий Кремер
Но главное, что из участников спектакля действительно никто не помнил его присутствия – ни Михаил Державин, ни Вера Васильева, ни Владимир Долинский.
Кстати, Долинскому выпало петь песню про Ната Пинкертона, она же «Песня Геращенко», которую по ходу действия исполняет недалекий, туповатый милиционер Геращенко, влюбленный в учительницу литературы, которая, в свою очередь, завалила на экзамене капитана Сенежина.
Владимир Долинский
С этого провального экзамена действие фактически и начинается.
Сценического исполнения песни, увы, не сохранилось, зато есть авторское исполнение Высоцкого на пленке, записанной 3 апреля 1968 года непосредственно в Театре Сатиры:
Необходимость гендерного баланса в отправляемых нами в вашу сторону реляциях вновь заставляет нас обратиться к той половине человечества, которую принято называть слабой и прекрасной. Ройтерсы соответствующего содержания, конечно, имеются у Антона Ореха и Николая Александрова, и вкупе с аналогичными по тематике синьхуа и дер-шпигелями, они составят скелет данного выпуска.
Шесть часов лежал на нейтральной полосе, истекая кровью
Николай Дупак – не только директор. Он сам был довольно заметным актером, и работать в театре начал еще в 30-е годы, а война застала Николая Лукьяновича под Киевом, где классик советского кино Александр Довженко снимал фильм «Тарас Бульба». Дупаку предстояло сыграть роль Андрея, но съемки, разумеется, отменили, а Дупак оказался в Новочеркасском кавалерийском училище и уже осенью 1941-го воевал. Командовал разведывательным взводом, кавалерийским эскадроном, был неоднократно ранен. Под ним погибло несколько лошадей. И он всегда говорил, что жизнь ему спасли лошади и врачи. Однажды боевой конь десяток километров вез к своим Дупака – ранено
«Его миссия была в том, чтобы подготовить перемены. И ему это удалось»
Все подробности встречи Венелина Йотова и Димитра Маринова с Высоцким годы спустя рассказал Анатолию Петрову второй участник беседы – Димитр Маринов. В книге «Владимир Высоцкий и Болгария» все это очень эмоционально описано, и кратко пересказать не получится. Но обратим внимание на любопытный эпизод.
«Эта гора трупов – это не только страшно, в этом есть какая-то адская справедливость»
Теперь надо сказать несколько слов о судьбе этого интервью. Венелин Йотов тогда был главным редактором газеты «Марица-изток», но опубликовать беседу с Высоцким по каким-то причинам не смог. Пленка хранилась в его домашнем архиве. Причем впервые о ней заговорили еще в начале 2000-х – но и только. А в конце 1978-го, перед Новым годом, Йотов был в Москве и побывал и в театре на спектакле, и в гримерке у Владимира Семеновича. С собой у него были черно-белые фотографии, сделанные во время встречи в Стара-Загоре. Он попросил поэта дать автографы ему и Маринову, и тот написал свою коронную фразу: «Добра! Высоцки
Комментарии 57