Внешняя политика в начале XXI века. Часть 2.
Подъем переворотом
Поворот российской внешней политики от сотрудничества с Западом и рассматривания США в качестве стратегического партнера к формированию другого полюса создал в мире новую реальность — вместо однополярной парадигмы на планете возникли сразу несколько центров политического доминирования: Россия, Китай, богатые исламские страны, консолидированные антиамериканские государства Латинской Америки. При этом было понятно, что политической воли противостоять носителям прежней парадигмы хватит только у России — наследницы супердержавы, обладающей и огромными ресурсами, и хорошей исторической памятью. В ответ США и НАТО срочно начали создавать «антиРоссию» — блок небольших, достаточно слабых в экономическом отношении государств-лимитрофов с агрессивно настроенной подконтрольной элитой.
Холодный фронт
Мюнхенская речь Владимира Путина в 2007 году настолько взбодрила Запад, что встал вопрос о реанимации СССР и повторном явлении призрака холодной войны. В полный голос заговорили о «сдерживании России», предполагая, что та вот-вот должна превращаться в империю и возвращать себе территории, ушедшие с развалом СССР. На Путина начали смотреть как на реинкарнацию советских генсеков-«ястребов», вдруг вспомнив, что тот выходец из ФСБ. А значит, природный враг Запада.
Поэтому с таким энтузиазмом была встречена в 2008 году фигура его преемника — Дмитрия Медведева (Владимир Путин остался председателем Правительства РФ), которого сразу же стали обхаживать западные дипломаты. Он провозгласил невозможность к возврату времен холодной войны, «признание первенства основополагающих принципов международного права, которые определяют отношения между цивилизованными народами», объявил о налаживании добрососедских отношений с окружением России, призвал к созданию «нового юридически обязывающего договора о европейской безопасности», активно продвигал присоединение России к «болонскому процессу» и вступление во Всемирную торговую организацию и др.
Второй полюс
Сближение позиций по Ираку и попытка России создать «ось Москва — Берлин — Париж» (с канцлером Герхардом Шредером и президентом Жаком Шираком) в противодействие политике США и НАТО вскоре натолкнулись на негативное отношение к этой идее нового руководства Германии. Ставшая канцлером в 2005 году Ангела Меркель поддержала операцию НАТО в Ираке, предпочла дистанцироваться от России и ориентироваться на США. Ширак, которого вдохновило также совместное с Россией негативное отношение к проамериканской политике стран Центральной и Восточной Европы, предпочел больше сконцентрироваться на торговом партнерстве — за это десятилетие товарооборот между Францией и Россией вырос в пять раз. Тем более что Париж, в отличие от Москвы, признал Республику Косово и не признал Абхазию и Южную Осетию.
Не найдя понимания на Западе, Кремль обратился за поиском союзников на Восток. В первую очередь к Китаю, стремительно ворвавшемуся в число супердержав XXI века. Не успевшая «отрезветь» от развала СССР американская элита наконец поняла, что коммунистический Китай давно уже занял прочные позиции в мировой экономике за счет бросовой себестоимости производства товаров. И из низкокачественной «мастерской мира» постепенно превращается в могучего «дракона Азии», вытесняя с этой позиции союзную Штатам Японию. Появление же еще одного гиганта с коммунистической идеологией и ядерным оружием в планы всполошившегося Запада никак не входило.
Самому же модернизированному, избавившемуся от левацких штампов Китаю был крайне необходим огромный российский рынок с его минерально-сырьевыми ресурсами. Поэтому естественные союзники быстро нашли общий язык.
Со своей стороны и Россия не желала терять старые рынки СССР, желая втягивать в орбиту своей экономики стагнировавшие после развала Союза страны Средней Азии, элита которых опасалась исламизации по афганскому образцу.
Это стало основой для создания в 2001 году Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), в которую вошли Россия, Китай, Киргизия, Казахстан, Узбекистан, Таджикистан. Интерес к сотрудничеству с ШОС проявили Индия, Шри-Ланка, Пакистан, Афганистан, Иран, Монголия, Турция, Беларусь.
По общему мнению, страны Центральной и Юго-Восточной Азии в формате этой организации больше привлекает даже не экономическое сотрудничество, а противодействие активному военному проникновению в регион США. Показательно, что в рамках ШОС ее участники начали проводить военные маневры и командно-штабные учения под предлогом борьбы с терроризмом и экстремизмом.
Больше надежд возлагалось на другой «клуб», появившийся в конце десятилетия, — БРИК с участием России, Китая, Индии и Бразилии (чуть позже с присоединением ЮАР — БРИКС). Расположенные в различных частях света страны с наиболее динамично развивающейся экономикой обладали безусловными преимуществами: практически не мешали друг другу в собственных зонах влияния, обладали неисчерпаемыми минеральными (Россия), трудовыми (Китай), интеллектуальными (Индия) ресурсами и дешевой сельхозпродукцией (Бразилия), совокупным ВВП на уровне 15 трлн долларов (14,6% мирового ВВП). Предполагается, что к 2050 году по темпам развития все члены БРИК войдут в шестерку ведущих мировых держав, серьезно потеснив страны золотого миллиарда.
При этом Москва не собиралась отказываться и от традиционных союзников по СНГ, создав Евразийское экономическое сообщество и Таможенного союза в составе России, Беларуси и Казахстана (впоследствии Армении и Кыргызстана).
Сотворение «антиРоссии»
Во взаимоотношениях между двумя полюсами руководство России не раз прочерчивали для оппонентов собственные «красные линии», отступать за которые оно не собиралось. Ими являлись бывшие республики СССР, внеблоковый статус которых (имелись в виду не враждебные военные блоки) был принципиально важен для безопасности России. Как и обещанное в 90-х нерасширение НАТО на Восток.
Однако каждый раз пожелания Кремля оставались неуслышанными — в альянсе утверждали, что двери блока открыты для всех. Сначала туда втянули страны Восточной Европы, а в 2004 году — страны Балтии. По мере установления прозападных режимов в Грузии и на Украине им тоже было обещано самое тесное сотрудничество с НАТО.
В середине нулевых ставка была сделана на Грузию Михаила Саакашвили. Сначала ее руководство добилось вывода российских войск со своей территории (были закрыты военные базы в Ахалкалаки, Ахалцихе, Батуми и Вазиани), а затем подготовило план «Чистое поле», предусматривающий одновременную оккупацию территории Абхазии и Южной Осетии в расчете на политическую поддержку Запада и НАТО (2 тысячи грузинских военных находились в составе контингента НАТО в Ираке).
После увеличения военного бюджета Грузии в 30 раз и перевооружения армии Саакашвили необходимо было показать НАТО, что страна готова для вступления в эту организацию, поставив перед фактом «окончательного решения вопроса».
Однако в ходе пятидневной войны подготовленные западными инструкторами грузинские войска были разбиты, их основные военные базы разгромлены. Россия официально признала Абхазию и Южную Осетию суверенными государствами, а республиканцы проиграли президентские выборы в США.
Теперь уже демократы Барака Обамы сделали ставку на Украину как более реальную «антиРоссию». В свое время Бжезинский предупреждал: «Без Украины Россия перестает быть евразийской империей. Без Украины Россия все еще может бороться за имперский статус, но тогда она стала бы в основном азиатским имперским государством... Если Москва вернет себе контроль над Украиной с ее 52-миллионным населением и крупными ресурсами, а также выходом к Черному морю, то Россия автоматически вновь получит средства превратиться в мощное имперское государство, раскинувшееся в Европе и в Азии».
То есть панический ужас вызывала за океаном сама мысль о том, что Россия вновь станет империей. Теперь уже ХXI века. В противовес ее и нужно было подготовить Украину.
Эта идея и стала своеобразной колыбелью майдана образца 2013-2014 года с превращением страны в котел русофобии и фашизма бандеровского образца, направленного исключительно против восточного соседа.
Как заметил министр обороны США в 2019-2020 годах Марк Томас Эспер, «украинский народ должен делать грязную работу», которую не хотели делать сами американцы.
Государственный переворот на Украине в 2014 году с нарушением всех обещаний, правовых норм и гарантий, свержением законно избранного президента Виктора Януковича привел к власти прозападную клику с откровенно фашистскими лозунгами пересмотра итогов Второй мировой войны, к запрету русского языка и призывам к этническим чисткам. Это стало сигналом Москве для начала активной кампании по защите русскоязычного населения этой страны.
Верховный Совет Республики Крым отказался признавать переворот в Киеве и назначил проведение референдума о присоединении к России на 16 марта. Порядок на полуострове обеспечивали так называемые «вежливые люди» - срочно прибывшие в Крым подразделения ССО, взявшие под охрану важнейшие военные и административные объекты.
По официальным данным, при явке 83,1% (Республика Крым) и 89,5% (Севастополь) за воссоединение проголосовали свыше 96% пришедших к урнам (порядка 1,5 млн человек).
По тому же сценарию попытались пойти и на Юго-Восточной Украине, но в Харькове, Днепропетровске, Запорожье местные активисты не сумели создать организованного отпора и были подавлены вооруженными отрядами националистов. Зато в Донецкой и Луганской областях, где были наиболее сильны позиции януковичской «Партии регионов», это получилось.
В разгар конфликта в Кремле заявили, что не намерены просто наблюдать, как на Донбассе ведется геноцид русскоязычного населения. Было принято решение о более активной помощи донбассцам. В результате украинские войска были разгромлены сначала в иловайском, а затем в дебальцевском котле. Вся граница между восставшими областями (получили статус народных республик) и Россией перешла под контроль повстанцев.
Противостоять профессионалам украинским нацбатам было не под силу. Поэтому со стороны Запада был предложен вариант затягивания времени — в сентябре 2014 года в Минске в формате «нормандской четверки» (Россия, Украина, Франция, Германия) при посредничестве ОБСЕ были подписаны соглашения с целью деэскалации конфликта на Донбассе. Его пунктом № 3 значилось: «Провести децентрализацию власти, в том числе путем принятия Закона Украины «О временном порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей» (Закон об особом статусе)». То есть регионы должны были получить особый статус в составе Украины с сохранением русского языка, гарантий местному населению и амнистии участникам конфликта.
Спустя годы гаранты минских соглашений из Германии (Ангела Меркель) и Франции (Франсуа Оланд) дружно признались, что их подписание — всего лишь способ затяжки времени для того, чтобы разгромленная украинская армия смогла бы восстановиться, перевооружиться и быть готовой уже к открытому военному конфликту с Россией.
Собственно, ничего нового в исторически сложившихся отношениях между Россией и Западом это не добавило: минувший век раз за разом доказывал, что верить нашим «партнерам» нельзя, а договоры с ними не стоят даже бумаги, на которой подписаны.
#ЭпохапеременРоссии #внешняяполитика #холоднаявойна #российскийрынок #ядерноеоружие #борьбастерроризмом #нулевые #экономическиеотношения #Минскиесоглашения
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев